Каратила

— Начинаем отжимания, — снова прокричал Эдик. — На счет "ич" опускаемся вниз, не касаясь грудью земли, на счет "ни" полностью выпрямляем руки. Поехали! Ич… — весь строй синхронно опустился вниз. — Ни… — строй отжался. — Эдик вскочил с кулаков и пошел по рядам. — Ич, ни, ич, ни… Не ложиться на землю в нижней точке, так и держитесь на согнутых руках. Кто ляжет на землю, тот сразу выбывает. Поехали дальше. Ич, ни.

У Егора уже тряслись руки. Строй отжался больше тридцати раз, и это было больше его личного рекорда, добытого двумя с половиной неделями тяжелой пахоты. Иногда Эдик делал паузы по несколько секунд, и весь строй замирал в конечных положениях. Особенно тяжело было на паузе внизу, где напряжение рук оказалось самым сильным. Егору очень хотелось упасть на землю, но прозвучал счет "ни", и он кое-как отжался вверх. Парень держался только на силе воли. У кого-то рядом подогнулись руки, и он упал лицом в землю. Эдик, проходивший мимо, тотчас вывел бедолагу из строя.

— Ич, ни… Встали, — Эдик уже показывал следующее задание. — Подняли колено левой ноги. Стоим на правой, держим равновесие. Не падать! Теперь выпрямляем колено левой ноги и держим прямую ногу на уровне пояса, пока я считаю до десяти. Ич…Носок тянуть! Ни… Колено не сгибать! Сан, си, го, ро… — считал по-японски Эдик.

Мальчишки в строю раскачивались, пытаясь удержать равновесие и не опустить прямую ногу. Упражнения на координацию сменяли силовые задания, а потом все повторялось. Пацаны отжимались на пальцах, делали "ласточку", приседали на одной ноге. С каждым упражнением их оставалось все меньше и меньше.

Егор, несмотря ни на что, все еще был в строю. Пот заливал его глаза, от усталости он даже не видел, кто из друзей и знакомых еще стоит рядом, а кого уже вывели из строя. Ич, ни, ич, ни… Егор слушал команды и выполнял задания, слушал и выполнял.

— Стоп, можно расслабиться. Из строя не выходить!

Подав команду, Эдик отошел к Казбеку Муратовичу. Туда же, оставив свою группу, подошел и Руслан.

Егор оглянулся и увидел, что их команда поредела в несколько раз. Из всех его друзей и знакомых в строю остался только Славка Алехин. Всего их группе оставались еще около тридцати человек. Те, кто выбыл, уже просто сидели на зрительских трибунах и с завистью смотрели на оставшихся в строю счастливчиков.

Группа Руслана тоже сильно поредела, но и там оставалось около тридцати человек. "Значит, должна уйти еще половина", - быстро прикинул Егор. Сил на новые испытания у него уже не оставалось, очень хотелось пить, а еще больше — лечь прямо на землю и лежать, не вставая и ничего не делая, но он, как и все оставшиеся парни, стоял и смотрел на тренера и сэмпаев, с тревогой ожидая их решения. Пацаны, стоявшие в одном строю с Егором, испытывали те же чувства. Все смертельно устали, и на продолжение испытаний сил ни у кого почти не оставалось.

Посовещавшись с сэмпаями, Казбек Муратович поднял руку, подзывая к себе обе сильно поредевшие группы.

— Вас по-прежнему больше, чем должно быть в группе, — сказал он, когда все подтянулись поближе. — Как минимум половина должна отсеяться. Сейчас вы все встанете в круг, и мы начнем новую игру на выбывание. Ваша задача — под счет прыгать на одной ноге. Один из вас начнет считать до десяти. Один счет — один прыжок, далее счет подхватывает следующий и считает опять до десяти, потом снова следующий, и так далее по кругу. Кто остановиться, сменит ногу или встанет на обе ноги, тот сразу выходит из круга. Повторяю, остаться должно тридцать человек. Понятно?

— Понятно, — донеслось из круга.

— Тогда все в круг. Счет начинаешь ты, — Казбек Муратович указал на парня, стоявшего недалеко от Егора. — Ну что, все готовы? Хаджумэ!

— Один, два, три, четыре… — парень начал счет, и все запрыгали на одной ноге.

Выбывать претенденты начали к концу второй сотни прыжков. Сначала остановился один, его сразу же вывел из круга Эдик, потом кто-то сбился, встал на обе ноги и тоже был тотчас же удален. По мере роста усталости из последнего испытания выбывало все больше и больше измученных мальчишек.

Первые две сотни прыжков дались Егору легко. Он был маленький и худой, к тому же последние несколько недель много бегал. Потом икра стала наливаться тяжестью и деревенеть. На четвертой сотне у Егора стала нестерпимо гореть подошва. Ему казалось, что там сейчас что-то порвется, но он, упрямо закусив губу, продолжал прыгать. Рядом с ним как паровоз пыхтел Славик Алехин, который был намного выше и тяжелей Егора.

— Все, не могу больше, — Славик остановился, и прихрамывая, сам вышел из круга.

— Семь, восемь, девять… — слышался счет сквозь топанье ног, хрип и стоны прыгающих пацанов.

"Я сейчас упаду, — думал Егор. Ступня правой ноги горела так, будто он прыгал на раскаленных углях. — Ну, еще чуть-чуть, я ведь почти прошел, неужели все зря", - уговаривал он себя, прыгая только на силе воли.