Каратист: яростный кулак. Том 2 (СИ)

Оказалось, что одной рукой я еще держу его рог. Бык замер на месте, пытаясь понять, что происходит. И тогда я размахнулся. Со всей силы ударил его по рогу. Постарался вложить вес всего тела.

Мне повезло. Рог как раз находился внизу. Угол наклона просто замечательный. Как раз, как я привык бить, когда тренировал тамэсивари.

Треск. Брызги крови. Рог отвалился. Как ветка от дерева.

Бык рухнул на землю. Я отскочил от него. Но перед этим успел схватить сломанный рог.

Мужик сзади подскочил ко мне. Схватил за руку и потащил прочь.

— Бежим! Сейчас встанет. Тогда никому мало не покажется.

Мы отбежали в сторону. Бык так и лежал на земле. Потом встал, тяжело мотая головой. Побрел к лесу.

Вот ведь здоровенная скотина. Ничем его не прошибешь. Разве что кувалдой по носу.

Настя подбежала ко мне.

— Ну, как ты?

Я посмотрел на рог. Окровавленный. До сих пор зажат в кулаке.

— Это ты как сделал, малой? — ошарашенно спросил мужик. — Отломал, что ли? Как так?

Я пощупал ногу. Черт, растяжение, как минимум. Или перелом? Вроде нет.

— А вот так! — закричала Настя. — Чей это бык? Он нас чуть не убил! Вы понимаете?

Мужик почесал голову. Рядом стояли еще двое. Бык подошел к лесу. Скрылся за деревьями.

— Так это же, того, Антошки-паразита стадо, — сказал мужик. — Я ему еще вчера говорил. Вечно у него скотина без присмотра ходит. А если бы дети были?

Я устало махнул. Сейчас чувствовал чудовищное истощение. Схватка выжала все соки.

— Пошли, Настя, — сказал я. — Где наша сумка?

Девушка схватила авоську с продуктами. Взяла меня под руку. И повела на дачу.

— Вы откуда будете? — крикнул мужик следом. — С Вишневого сада, что ли? Или Белых вод?

Настя обернулась.

— С Драмтеатра! Этот ваш Антошка получит по башке. Уж мы постараемся.

Мы пошли по дороге. Дорога усеяна опавшими листьями.

Солнце уже спряталось за горизонт. Быстро темнело. Я прихрамывал. Левая нога зверски болела.

Вскоре мы добрались до дачи. Только уже не моей. А Насти. У меня все равно нет ключей от своей.

Я устало опустился на стул. Бросил рог на пол. Задрал штанину.

На ноге здоровенный кровоподтек. Нет, вроде не перелом. Обычный ушиб. Они на мне быстро заживают. Как на собаке.

Руки в царапинах и ссадинах. В пятнах крови. Пахнут скотиной. Лицо грязное. На груди и животе синяки. Еще с турнира. Выгляжу, как будто сбежал из концлагеря.

— Тебе надо помыться, — сказала Настя. — Я сейчас наполню бак. В душевой. Ополоснись. А я пока ужин приготовлю.

Отличная идея. Вода смоет усталость и негатив.

Настя ушла во двор. Я остался сидеть на стуле. На потолке тускло светила люстра. С тремя лампочками. Вокруг света кружила мошкара.

Но я смотрел на пол. На валяющийся рог. С запекшейся кровью.

Надо же. Я сделал это. Одолел быка. Пусть и молодого, неопытного. Но все же.

Сделал то, что убило меня в прошлой жизни. И выжил. Может, мне тоже устроить показательные выступления с быками? Для популяризации карате.

Я устало усмехнулся. Какой там. Партийные органы скажут, с ума сошел. Вмиг перекроют кислород.

В доме раздались легкие шаги. Вернулась Настя. Дала махровое полотенце. И кусок хозяйственного мыла. Отправила мыться.

После душа я почувствовал себя гораздо лучше. Смыл копоть и изнеможение.

Настя уже сварганила ужин. Из того, что мы накупили.

Тушенка, жареная картошка. Помидоры, огурчики. Бутерброды с колбасой. Консервы с рыбой в масле. Я набросился на еду.

Сама девушка поклевала немного. Совсем нет аппетита.

— Какой ужас! — сокрушалась она. — Я думала, бык тебя сейчас затопчет. На моих глазах! Так испугалась.

Я улыбнулся. Она говорила хриплым голосом. Надорвала связки от криков. Истошных воплей.

— Ладно. Все к лучшему. Я еще использую этот случай. К своей выгоде.

Настя вздрогнула.

— Больше не подходи к быку. Никогда. Недаром я всегда их боялась.

После ужина мы легли спать. Настя тоже приняла душ. Пришла, скромно завернутая в халатик. Под которым ничего не было.

Несмотря на то, что я устал, как собака, организм тут же отреагировал. А как еще быть, когда рядом лежит горячая красивая девушка? Такая, что даже мертвеца поднимет.

Мы лежали на кровати. Я обнял девушку.

— Не надо, Витя, — попросила она. — Я так устала. Да и ты тоже. Весь в болячках.

Ага, а сама прижимается обнаженным бедром. Так и норовит. Недолго думая, я расстегнул пуговицы ее халатика. Рывком распахнул.

Посмотрел на белеющее в темноте тело. Жадно поцеловал девушку. Мягкие податливые губы. Нежную шею.

Нащупал губами бешено бьющуюся артерию. Поставил небольшой засос.

Спустился ниже. Упругая грудь. Твердые сосочки. Стройный живот.

Запустил руку между ног девушки. М-м-м, а тут горячо. И чуток влажно. Палец пробрался на вершину заветной щели. Начал потихоньку ласкать.

Вскоре все там стало влажно. Настя стонала. Изгибалась под моими руками. Теперь можно слиться в экстазе.

Мы смогли уснуть только через два часа. Окончательно обессилевшие.

Надо же. Любовные ласки иногда отнимают больше энергии. Чем целый день тренировки. Я заснул, едва закрыл глаза. Достойное окончание знаменательного дня.

Утром я проснулся от шкворчания сковороды. Настя жарила яичницу. За окном светло.