Караул под «ёлочкой»

- Ну, и как же, скажите на милость, я теперь буду вас различать? - Беклемишев озадаченно почесал затылок.

- По голосам, товарищ капитан, - шаловливо рассмеялась в ответ Ульяна. - Исключительно по голосам!

15.

1 сентября 1988 года.

Космодром Байконур, вторая площадка.

Монтажно-испытательный корпус 1А.

Агент заметил Макарьева, когда тот вышел на асфальтовую дорожку, соединявшую здание командного пункта и территорию монтажно-испытательного корпуса.

Агент сидел в деревянной беседке напротив старой компрессорной и курил. После позавчерашнего успешного старта советско-афганского экипажа запасной корабль «Союз» стали готовить к консервации. Полным ходом испытательные работы шли только на грузовом корабле «Прогресс». Сегодня в этих испытаниях ни отделение систем жизнеобеспечения, ни управленцы, ни гражданские специалисты задействованы не были. Поэтому Агент мог позволить себе отвлечься от дел и немного расслабиться в беседке, покурить на свежем воздухе.

С некоторых пор он стал замечать, что общество людей тяготит его. Если раньше, всего год назад, еще до того, как он стал работать на зарубежный разведывательный центр, ему нравилось посидеть в теплой компании, перекинуться в картишки с коллегами по работе, обсудить последние новости или очередные сплетни, то в последние несколько месяцев дружеские посиделки и застолья стали вызывать растущее день ото дня отвращение. Агент часто ловил себя на мысли, что, общаясь с коллегами по работе даже в самой неформальной обстановке, перестал воспринимать это общение как отдых. Раньше он был одним из них. Мог весело проводить время в любой компании. Мог до икоты хохотать над сальным анекдотом, рассказанным кем-то из друзей-испытателей. Или напиться вдрызг, до потери памяти, так, чтобы на следующее утро с трудом вспоминать, с кем и по какому поводу пил.

Теперь же он стал чужим. Чужаком, который в любом самом простом и обыденном разговоре пытается нащупать полезную для своих зарубежных хозяев информацию, способную принести ему все новые и новые деньги. Чужаком, который боится любой двусмысленной ситуации и испуганно шарахается от любой полутени. Чужаком, над которым дамокловым мечом постоянно висит смертельная угроза разоблачения. Невидимая и непреодолимая стена навсегда отделила его от бывших друзей, сослуживцев и знакомых.

Часто ночью он просыпался и потом долго не мог заставить себя уснуть. Страх разоблачения, страх за свою жизнь гнал сон прочь, холодными клещами стискивал горло. Только ближе к утру, измучившись и обессилев от напряжения, Агент проваливался в тревожную короткую дрему, в которой почти не было сновидений, но все так же незримо присутствовал леденящий душу ужас и скользили на грани сознания темные страшные тени.

С одной стороны ему нравился риск, нравилось играть и выигрывать в незримой схватке с советской контрразведкой. Он почти постоянно чувствовал свою избранность, свое психологическое превосходство над окружающими его людьми, над теми, кого он с презрением именовал про себя быдлом.

А с другой стороны он боялся. Боялся всегда, каждый день и час, каждую секунду. Страх жил в нем постоянно, то засыпая на некоторое время, то внезапно пробуждаясь и заставляя гулко стучать сердце.

Вот и сейчас Агент хотел окликнуть Макарьева, но где-то в глубине души вновь шевельнулся липкий противный ужас и медленно пополз вверх, сковывая тело ледяной стужей. Может быть, это было пресловутое шестое чувство, а может просто интуиция, но он вдруг почувствовал опасность. Страшную опасность. Смертельную опасность. И исходила эта опасность от лейтенанта Антона Макарьева, который только что прошествовал мимо по асфальтовой дорожке и скрылся за поворотом к зданию старого испытательного корпуса, так и не заметив сидевшего в беседке Агента.

Агент раздраженно отшвырнул недокуренную сигарету и шепотом выругался.

«Я скоро так совсем изведусь, - он сглотнул образовавшийся в горле ком. - Стоит ли так нервничать? Все же идет по плану. Осталось сделать всего-то пару шагов. А потом будет избавление навсегда от этого кошмара. Будут свобода и деньги. Деньги и свобода».

«Нужно успокоиться, - он сделал глубокий вдох и попытался взять себя в руки. - Что, собственно, произошло? Да ведь ничего!»

Его взгляд скользнул обратно к зданию командного пункта.

«Ну, шлялся по чьим-то кабинетам наш лейтенантик, - он заставил себя усмехнуться. - Мало ли что ему там было нужно»...

Агент закрыл глаза и несколько секунд сидел, зажмурившись и запрокинув голову. Это несложное упражнение иногда помогало ему привести свои мысли в порядок.

Когда он открыл глаза, то увидел на асфальтовой дорожке молодого человека среднего роста и абсолютно неприметной наружности. Молодой человек внимательно и как-то по-особому цепко смотрел вдоль стены испытательного корпуса, в ту сторону, куда только что направился Антон Макарьев. А потом молодой человек приподнял правую руку и сжал ладонь в кулак. И тотчас двери старой компрессорной, расположенной напротив беседки, в которой сидел Агент, распахнулись, и на пороге появился еще один молодой человек.