Караваль

До свадьбы Скарлетт оставалась всего неделя – пора бы уже позабыть о безрассудствах. Хоть Телла и устроила погром у Скарлетт в спальне и даже, по словам Хулиана, подбросила записку с требованием выкупа, отец все равно рано или поздно сообразит, что дочери обвели его вокруг пальца. Нечего даже думать о том, чтобы задержаться на острове Грёз.

А вот если сестры проведут здесь всего денек, первый день Караваля, то успеют вернуться домой до свадьбы Скарлетт. Едва ли за такой короткий срок отцу удастся выяснить, куда запропастились его дочери. Проведя на острове не более суток, они сумеют избежать страшных последствий, а губернатор никогда не догадается, где они были.

– Малинка, давай же, решай что-нибудь, время на исходе!

Окутывающее их облако стало таять, явив взору береговую кромку. Скарлетт заметила, какой белый и мягкий на острове Грёз песок – издалека он походил на глазурь на торте. Она отчетливо представила, как Телла пропускает его сквозь пальцы, собираясь попробовать песчинки на вкус и проверить, в самом ли деле они сладкие, как сахар, или только с виду на него похожи – и зовет старшую сестру присоединиться к ней.

– Если я сейчас отправлюсь с тобой, а завтра захочу вернуться на Трисду вместе с Теллой, обещаешь ли ты, что не станешь удерживать нас силой?

Хулиан прижал руку к сердцу и торжественно объявил:

– Даю слово чести.

Скарлетт не была уверена, что на честь Хулиана можно положиться. Скорее всего, попав на Караваль, он улизнет, предоставив их с Теллой самим себе.

– Продолжай же грести, только смотри, больше не брызгайся.

Губы Хулиана изогнулись в усмешке, когда он снова опустил весла в воду, на этот раз основательно намочив туфельки Скарлетт, так что у нее сразу замерзли ноги.

– Я же просила не брызгаться!

– А я ничего подобного и не делал.

Хулиан стал орудовать веслами с куда большей осторожностью, чем прежде, но Скарлетт по-прежнему ощущала под ногами влагу. Море здесь куда холоднее, чем у побережья Трисды.

– Боюсь, в днище пробоина.

Видя, что воды в лодке набралось уже по лодыжку, Хулиан, выругавшись, поинтересовался:

– Плавать-то ты хоть умеешь?

– Разумеется, да! Я же островная жительница.

Хулиан стянул с себя бушлат и швырнул его на бортик лодки.

– Если разденешься, плыть будет куда легче. У тебя под платьем ведь есть какие-нибудь нижние одежки?

– Уверен, что не получится дойти до берега на веслах? – заупрямилась Скарлетт.

Ноги у нее основательно замерзли, зато ладони вспотели: остров Грёз находился от них метрах в ста, а так далеко ей никогда в жизни плавать не приходилось.

– Попробовать-то можно, но вряд ли эта посудина выдержит, – ответил Хулиан, снимая башмаки. – Нечего время даром терять, давай-ка раздеваться. Вода холодная, и плыть в одежде никак не получится.

Скарлетт внимательно осмотрела затянутую пеленой тумана поверхность моря в надежде увидеть другую лодку или хотя бы плот.

– Но в чем мы будем ходить на острове?

– Наша главная забота сейчас – туда добраться. Вообще-то, это, прежде всего, к тебе относится.

Хулиан расстегнул пуговицы рубашки, явив взору Скарлетт загорелое мускулистое тело: с таким добраться до острова – пара пустяков. Ни слова больше не говоря, он нырнул в океан и, даже не оглянувшись, поплыл, рассекая сильными руками холодные волны. Скарлетт же продолжала сидеть в лодке, хотя ледяная вода уже поднялась ей до икр и подхватила нижнюю часть подола платья. Она пробовала грести, но от этого лодка просела еще сильнее.

Не имея другого выбора, она прыгнула за борт.

Воздух с шумом вырвался из ее груди, легкие заполнились чем-то нестерпимо холодным. Со всех сторон Скарлетт окружала белизна. Белым стало все, даже розовые и бирюзовые волны вдруг приобрели пугающий льдистый оттенок. Высунув голову на поверхность, она стала с жадностью хватать ртом обжигающий воздух.

Скарлетт попыталась плыть против течения, подражая легкости движений Хулиана, но он оказался прав: одежда очень мешала. Корсет сдавил грудь, ноги запутались в отяжелевшем подоле платья. Чем отчаяннее она барахталась и боролась, тем более решительный отпор давал океан. Ей едва удавалось удерживать голову над водой. Вдруг ее накрыло тяжелой ледяной волной и потащило вниз. Легкие горели огнем, но она отчаянно пыталась всплыть на поверхность. Должно быть, Фелипе чувствовал себя точно так же, когда губернатор Дранья его топил. «Ты это заслужила», – раздался голос у нее в голове. Вода вцепилась в нее мертвой хваткой и тянула вниз

вниз,

вниз…

– Ты же вроде говорила, что умеешь плавать! – Несколькими мощными рывками Хулиан вытолкнул Скарлетт на поверхность. – Дыши, – уговаривал он, – только медленно: не пытайся глотнуть слишком много воздуха сразу.

Хотя легкие у Скарлетт все еще горели огнем, она сумела выговорить:

– Ты меня бросил!

– Потому что считал, что ты умеешь плавать.

– Платье подвело… – Скарлетт осеклась, чувствуя, что намокшая ткань снова тянет на дно.

Хулиан резко вздохнул.

– Сумеешь без меня продержаться на воде минуту?