Караван

- Теперь я вижу, - сказал он, - что ты до конца простил мне и что ты любишь меня. Прими же мою глубочайшую признательность. - Он вскочил с места и выпрямился во весь рост перед греком, которого даже устрашил воинственный вид, мрачно сверкающий взор и глухой таинственный голос чужестранца. - Твое приглашение очень лестно, - продолжал тот, - оно показалось бы заманчивым всякому другому - я же не могу принять его. Конь мой уже оседлан, слуги мои уже ждут меня, прощай, Цалевкос!

Эти чужие друг другу люди, которых столь странно свела судьба, обнялись на прощание.

- Как же мне назвать тебя? Как имя моего гостя, который навеки останется жить у меня в памяти? - спросил грек.

Чужестранец пытливо взглянул на него, еще раз пожал ему руку и произнес:

- Меня зовут повелителем пустыни. Я разбойник Орбазан.