Караван идет в Пальмиру

Настал день, когда у Феофила собралась нужная сумма денег, и он стал узнавать о купцах, которые ходят с караванами в далекие страны. После долгих поисков он нашел одного богатого купца из согдийцев, который должен был отправиться с караваном в Пальмиру. Семья купца жила в Тармите, его знали здешние вельможи и чиновники, он был человеком надежным. Феофил просил его назвать стоимость рабыни и нужную сумму отдал ему для передачи Хайрану. Вместе с деньгами он послал Хайрану письмо, в котором объяснил свое странное поведение и просил прощения за те неприятности, которые он доставил благородному человеку.

«Теперь я имею возможность расплатиться с тобой, благородный Хайран, и я прошу забыть тот несчастный день, когда это случилось, — писал Феофил. — Получилось, что ты против воли дал мне в долг большую сумму, но ты не пострадал, а боги вознаградят тебя».

Когда Феофил узнал, что согдийский купец отправился в путь, он вдруг почувствовал себя необыкновенно легко и приятно, словно какой-то груз свалился с плеч и он освободился от гнетущей тяжести. Теперь, когда Каллисфения уже не была такой кроткой и милой, какой она казалась ему прежде, он был не рад своей затее, но не мог же он отправить Каллисфению обратно в руки хозяина, который собирался ее продать. Если он, Феофил, подарил ей свободу, то это уже навсегда и никаких перемен не будет. Пусть бы она только не покидала его, пока он не сделал задуманные работы. А работ было задумано много. Нужны были скульптуры святых в каких-то сценах на барельефах, нужны были отдельные фигуры. Он задумал сложные композиции. Для них он приглашал позировать мальчиков и девочек из местных жителей.

Прошло больше года, прежде чем Феофил собрал достаточно денег, чтобы одарить Каллисфению. Он предложил ей пойти с ним в торговые ряды Тармиты и выбрать себе все самое лучшее, что ей понравится. Он предложил купить не только одежду, но и украшения, на которые она была падка. Надо сказать, что у нее было мало золотых украшений. А она любила золото и драгоценные камни.

Все предположения Феофила оправдались удивительным образом. Красавица так оживилась, так мило улыбалась, была в таком добром настроении, когда возвращалась домой с покупками, что узнать ее было трудно. Это была другая женщина. Милая и добрая. Она говорила:

— Феофил, я так благодарна тебе за твои заботы! Я так счастлива здесь, в Тармите, что никогда не покину тебя. И если ты пожелаешь жениться на мне, то я буду счастлива. Я буду терпеливо выполнять работу натурщицы, буду стоять целыми часами и никогда не пожалуюсь на усталость.

Феофил с улыбкой внимал речам красавицы, понимая, что это игра. Он давно уже понял, что Каллисфения всегда играет. За неимением театра она успешно играет различные роли в жизни. И при этом бывает вполне правдивой. В тот момент, когда она что-то изображает, она верит и говорит правду. На следующий день эта мысль исчезает, и все у нее выглядит по-новому. Бывает совсем наоборот.

— Я рад, Каллисфения, что доставил тебе удовольствие этими покупками. Я бы давно одарил тебя, если бы не должен был потратить так много денег на выкуп. Я знаю, что ты не считала нужным вернуть эти деньги Хайрану, но я не мог порочить свое доброе имя. Достойный человек не должен воровать, а это выглядело настоящим воровством. Слава богам, что мне удалось возвратить мой долг довольно скоро. Я надеюсь, что деньги были переданы Хайрану и он только улыбнулся.

Феофил начал новую работу и радовался доброму расположению Каллисфении.

«Нет, нет, она не коварная красавица, она испорчена условиями своей жизни. С такой внешностью она могла бы быть придворной дамой и пользоваться покровительством самого царя».

Феофил готов был простить ей капризы и дурное поведение. Но тут произошло новое событие, которое снова повлияло на работу скульптора.

В Тармиту прибыл сборщик податей из Каписы. Он уже объездил всю Бактрию и посетил многие города. Если удавалось собрать большие деньги от богатых купцов, ремесленников и чиновников, а также от владетелей богатых земель, то бывало и так, что часть собранных денег он оставлял на сооружение новых храмов и монастырей для буддийских монахов.

Правители Кушанского царства из рода в род покровительствовали буддийской вере и тратили огромные деньги на то, чтобы вера эта процветала среди разных народов обширного царства.

На этот раз сборщик податей пообещал главному жрецу изрядную сумму денег. А чтобы это обещание осуществилось, главный жрец пригласил сборщика податей посетить вновь строящийся богатый буддийский монастырь. Он привез гостя в тот день, когда Феофил лепил скульптуру богатой дарительницы. Снова перед ним стояла Каллисфения.

Сборщик податей похвалил работы Феофила и сказал, что считает их достойными лучших храмов кушанской столицы. Но, увидев Каллисфению, он уже потерял интерес к каменным изваяниям и пожелал встретиться с красавицей. Он попросил жреца позаботиться об этом. Как только Феофил приостановил свою работу, чтобы передохнуть и дать отдых натурщице, главный жрец тут же позвал к себе Каллисфению.