Караван к Наташке

Она, оплакивая погибших, проревела после боя несколько часов и успокоилась только после дозы транквилизаторов. Затонов, пользуясь правами командира, насильно ввёл через штатный дозатор лекарство и уложил капитана Мартинес спать. Проснувшись, Сюзанна больше уже не плакала, но была очень задумчивой.

— Потому подполковник Зальцберг и командовал? — сообразила она.

— Ты все правильно поняла, — подтвердил Павел. Объяснять причину выбора именно их «Волкодава» он пока не стал. Успеется ещё. Пусть сначала полностью успокоится.

— Почему генаи не пошли за нами вглубь аномалии? — последовал следующий вопрос.

— Не пробиться им, — ответил подполковник и начал объяснять: — Когда учёные, ещё не полностью разобравшись в феномене, все‑таки смогли в миллионы раз усилить эффект аномалии, растянув её границы на три ближайшие солнечные системы, выяснилась интересная вещь. Зайти внутрь, так же как и выйти, можно только по одному единственному причудливо изогнутому маршруту — по градиенту наименьшей напряжённости поля. Эту траекторию впоследствии и назвали фарватером по аналогии с таковыми на водных пространствах Земли. Во всех остальных местах, точно так же, как и на границах аномалии, свирепствует поле повышенной энтропии — зонды, рассчитанные на сотни лет непрерывной работы, рассыпаются в прах за какие‑то десятки минут. Физики потом вывели какую‑то теорию и математически подтвердили именно такое поведение границ аномалии, но сейчас нам это уже не суть важно. Главное — мы точно знаем, что другого пути внутрь аномалии не существует.

— Так почему же генаи не пошли за нашим «Волкодавом» по фарватеру? — все ещё не понимая, спросила Сюзанна.

— Минные поля, — немедленно ответил Павел. — В состав третьей экспедиции Довлатов включил два корабля, специально построенных для этой цели — постановщики активных минных банок. Они‑то и засеяли приличную область космоса перед входом в фарватер отличными новейшими минами. Причём, обладая довольно слабой электроникой, способной удовлетворительно работать даже при возмущениях метрики пространства, образующихся во время стрельбы из гравитационных пушек, объединённые в сеть, эти мины весьма эффективны. Пробиться через минные банки не могут даже наши новейшие корабли, если на автоответчиках не установлен соответствующий код «свой–чужой».

— Угу, — Сюзанна задумалась, пробираясь через сложносочинённые предложения.

Подполковник специально так запутал объяснение, чтобы девушка хоть как‑то отвлеклась от грустных мыслей. Сам‑то пилот уже смирился с гибелью товарищей — не первый раз выходил из боя в меньшем составе, чем начинал. «A la guerre comme а la guerre» [14], вспомнилась вдруг древняя солдатская поговорка.

— Где‑то я слышала, что мины можно протралить. Так это, кажется, называется?

— Наверное, в каком‑нибудь старом фильме про древний морской флот, — улыбнулся Павел. — Современные космические мины, при соответственно качественной постановке их на боевой взвод, пока тралить ещё не научились. Минные банки способны создать такую плотность огня, что ни один тральщик до необходимой для работы дистанции просто не дойдёт.

— То есть здесь мы в полной безопасности? — то ли спросила, то ли констатировала Сюзанна, и на этом с вопросами закончила. Но потом все‑таки опять повернулась к подполковнику: — А как же обратно? Генаи ведь не выпустят.

— С этим проще, — спокойно сказал Павел, сосредотачиваясь. Сейчас предстояло врать, глядя прямо в глаза. Не стоит ей пока знать, что вернуться они никогда уже не смогут, — само устье фарватера за минными банками практически не наблюдается — очень высокий уровень помех. Можно будет выйти, дождаться отсутствия возмущений метрики и рвануть на гиперпространственных движках. Нам их, конечно же, почти сразу отрубят, разрядив генераторы пушек на любом корабле генаев. Но мы уже успеем достаточно оторваться, чтобы преследовать было бессмысленно. Отойдём на достаточное расстояние и заново запустим межзвёздные двигатели.

В этот раз Сюзанна объяснениями удовлетворилась. Опускание внутрь аномалии, следуя строго по фарватеру, должно было продлиться десять дней, и девушка опять принялась за учёбу. А подполковник, следя за показаниями наружных сканеров, иногда выводил на монитор видеосигнал и поражался — погружение чем‑то напоминало спуск в глубокий колодец. Был у Павла подобный опыт в детстве. Три солнца, находившиеся в зоне действия ускоренного времени и пылающие ярче всех других вместе взятых, постепенно тускнели, пока через неделю не превратились в обычные по яркости свечения звезды. А вот остальные далёкие светила стали вообще практически невидимы — их свет ослабился в миллионы раз.