Караванная тропа

Я мчался навстречу рассвету, словно соревнуясь с солнцем, кто быстрее: я успею достигнуть оазиса до утра или оно первым коснется лучами старых пальм? Давно мне не приходилось летать с такой скоростью, и, боюсь, моей всаднице было не слишком-то уютно, но спускаться, чтобы спросить ее об ощущениях, я не стал. Главное, Фергия не свалилась, чего я поначалу очень опасался, а пару раз, я чувствовал, принималась колотить меня пятками по бокам. Поскольку насчет условных знаков, подаваемых при помощи ног, в нашем списке ничего не было сказано, я решил, что так она выражает восторг от полета. Правда, я предпочел бы, чтобы Фергия окоченела и не шевелилась: даже мне, мягко говоря, неприятно, когда меня бьют подкованным тяжеленным сапогом по ребрам – у меня не настолько мощная броня, как у старших родственников! Те бы не почувствовали, хоть кувалдой по ним лупи, вернее, ощутили бы какую-то помеху, сродни прикосновению мушиных лапок к коже, не более того. А я вот опасался, как бы Фергия мне чешую не повредила… Да, я изнеженный лентяй, как в сердцах называет меня матушка, когда я показываю нос домой, но, боюсь, меня уже не переделать. И уж тем более не человеческой волшебнице этим заниматься…

Мы с солнцем достигли оазиса одновременно: я приземлился, едва успев погасить скорость, и поднял клубы песка, сквозь которые пробились яркие утренние лучи.

Фергия скатилась с моей спины и минуты три выражалась крайне экспрессивно и исключительно нецензурно, причем ни разу не повторилась – чувствовалась богатая практика. Из ее выразительной речи я уловил, что полет – это потрясающе, однако драконы совершенно не приспособлены для комфортного путешествия, а таких толстокожих типов, как я, еще поискать нужно! Она, дескать, несколько раз просила меня сбавить ход, но я хоть бы ухом повел… У меня нет наружных ушных раковин, о чем я и сказал, обретя человеческий облик, и Фергия выразительно закатила глаза.

– Это образное выражение, Вейриш! И скажите, вы что, в самом деле не чувствовали, как я пыталась привлечь ваше внимание?

– Я думал, вы так выражаете восторг, – честно ответил я.

– Да? Сериями ударов, о числовой последовательности которых мы договорились на берегу, то есть на земле? Или вы считать разучились?

– Речь шла о руках, – напомнил я.

– Руками я держалась, чтоб меня не сдуло с вашего загривка! – рявкнула она, сделавшись до ужаса похожей на мать. – Нужно было вас каким-нибудь заклятием уколоть, это бы вы наверняка истолковали правильно!

– Я мог дернуться от неожиданности, и вы бы полетели вниз.

– Только поэтому я и сдержалась, – буркнула Фергия и попрыгала на месте, ругаясь сквозь зубы. Видимо, ноги и седалище затекли. – Нет, непременно нужна какая-то упряжь… И чтобы не свалиться, и чтобы вы адекватно реагировали на команды, а не делали вид, будто ничего не поняли.

– Но я в самом деле не понял! – возмутился я, предпочтя пропустить мимо ушей ее слова о командах.

Еще не хватало, чтобы дракон подчинялся человеку, будь тот хоть самым могущественным магом… Мне доводилось слышать о тех, кто добровольно сотрудничал с людьми, но это было в глубокой древности. И, что показательно, ничем хорошим такие союзы не заканчивались…

– Вот мы на обратном пути и проверим, как у вас с обучаемостью, – пообещала Фергия и огляделась. – Итак, вот наш оазис. Судя по непередаваемому аромату, где-то поблизости кто-то то ли сдох, то ли нагадил… на несвежий труп.

– Там отхожее место, – пояснил я, принюхавшись. – Обычная яма в земле. Верблюды, правда, все равно облегчаются где хотят, но люди…

– Люди могли бы засыпать отходы жизнедеятельности хоть песком, благо его кругом предостаточно, – проворчала она. – Дикие нравы!

Я промолчал большим усилием воли.

– С этим запахом понятно, но вот откуда мертвечиной тянет? – продолжала Фергия. – Вы вчера этот запах чуяли?

– Нет, – подумав, ответил я. – Но если труп был свежим, то я мог ничего не заметить, а по жаре…

– К вечеру он уже завонял, – согласилась она и решительно направилась в тень раскидистых пальм.

– Либо я не обратил внимания, – признался я. Честное слово, не помню, чем здесь пахло вчера!

– Да, наблюдательным вас не назовешь, – усмехнулась Фергия. – Вейриш, а что, в этом оазисе никто не живет? Я слышала, у каждого такого дивного местечка есть хозяева. Вроде бы бардазины контролируют крупные оазисы…

– Этот, по-вашему, похож на крупный? – вздохнул я. – Вернее… Когда-то он был намного больше, но пустыня наступает неумолимо. Остался только один колодец, а растительности всего ничего. А бывают оазисы, Фергия, размером не меньше вашего поместья, и некоторые способны прокормить сотни людей.

– Вот оно как… – пробормотала она. – Но, может, если бы за этим местом присматривали, оно бы не пришло в такой упадок?

– Всё возможно, – согласился я. – У бардазинов много секретов, вот только они ушли отсюда три или четыре поколения назад.

– Почему?

– Потому что Адмар разросся и путь на восход сделался довольно оживленным. Вам бы захотелось жить на торной дороге?

– Что-то я не замечаю большого оживления…