Карбонель

— Милые мои, я даже не знаю, как вас благодарить. Бог знает, почему вы все это сделали. Куда мне вернуть эту прекрасную посуду? Я бы хотела поблагодарить щедрого владельца, который так великодушно одолжил нам все эти сервизы. Должно быть, он довольно странный человек.

— Вы, к сожалению, не можете его поблагодарить… это… я имею в виду, что он очень застенчивый и замкнутый. И не заботьтесь о возвращении посуды. Это будет… Я имею в виду, что транспорт уже готов.

— А отблагодарить нас будет очень просто, — в тон ей продолжил Джон, которому показалось, что, пытаясь правдоподобно объяснить происходящее, Розмари забывает об их главной цели.

— Милые мои, все, что в моих силах, вам надо только сказать, чего вы хотите.

— Тогда не могли бы вы отдать нам котел, который вы используете как стойку для зонтиков? Нам… нам он нужен для хранения кое-каких вещей.

— Почему бы и нет, веселые человечки, если это действительно то, чего вы хотите! Что за странный выбор! На рынке я заплатила за него всего пять шиллингов. А продала мне его такая чудная старушенция. И, конечно, если захотите чаю и мороженого, всегда добро пожаловать к нам в «Медный Чайник».

Джон и Розмари сняли передники, сходили за метлой и за котлом, попрощались с хозяевами. На чай у них не оставалось времени, так что мисс Флорри дала им с собой огромный пакет с пирогами, чтобы дети могли перекусить в автобусе. Пакет положили в котел.

— До свидания, мисс Мэгги! Сложите всю посуду вместе, и ее заберут. До свидания, мисс Флорри! — и после того, как сестры ответили дружным кивком, дети с котлом в руках сели в автобус на Хайстрит, а сзади семенил Карбонель.

Розмари глубоко вздохнула.

— Что ж, нам это удалось!

— Действительно, но я больше не могу видеть полотенца, — сказал Джон, — а ты хорошо устроился, — обратился он к коту.

— Я делал, что мог, — с достоинством ответил Карбонель, — я очищал кувшины из-под молока, до тех пор, пока не был уже настолько сыт, что не мог облизать даже ложки с мороженым.

* * *

— Что за чудеса! — воскликнула миссис Браун вечером.

Они с Розмари закончили ужинать, и мама читала вечернюю газету, которую купила по дороге домой. — Ты только послушай:

ТАИНСТВЕННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ В МУЗЕЕ

«Во время обычного обхода Фэрфакского музея сегодня в три часа сорок пять минут пополудни охранник музея, мистер Артур Петтигрю, обнаружил, что вся ценная посуда из коллекции Уилкинсона Бекуеста украдена. На расспросы мистер Петтигрю ответил, что, когда он выходил из зала в половине четвертого, все было на своих местах. Тут же была извещена полиция. Кражу отнесли на счет шайки воров, работавшей по соседству. Но ситуация показалась еще загадочнее, когда обнаружилось, что все стеклянные шкафы, в которых хранилась посуда, были закрыты, а ключи ни на секунду не покидали владений мистера Джонса, хранителя музея. Но когда при закрытии музея снова зашли в зал, вся посуда оказалась на своих местах. Теория, что это было не воровство, а шутка, стала казаться еще правдоподобнее, когда заметили на нескольких тарелках следы джема и крошки хлеба, а в некоторых чайниках оставался еще теплый чай».

— Вы видели посуду Уилкинсона, когда были с Джоном в музее утром?

Розмари кивнула и честно ответила:

— Все было в порядке, когда мы там были.

Глава 18 ГДЕ ОНА?

По дороге домой из «Медного Чайника» Джон и Розмари обсудили планы на будущее. Метла и котел уже были у них, а шляпу, как они надеялись, им одолжат по первой просьбе. Теперь надо было найти миссис Кантрип и убедить ее открыть им слова Молчаливого Заклинания, которое может освободить Карбонеля окончательно и бесповоротно. Это можно было сделать не раньше, чем через три дня, когда им опять разрешат самим распоряжаться своим временем. Три дня пролетели незаметно в играх в Туссоке. Только Карбонель постоянно их поторапливал. С каждым днем он становился все беспокойнее и, по правде говоря, все придирчивее. По вечерам Розмари сидела у окна и с интересом наблюдала за кошачьей жизнью, которая потихоньку протекала на садовых оградах, на свинцовых и шиферных крышах.