Кардинал Ришелье

«Дело было решено, но не исполнено. В Амьене кардинал был у них в руках, но они его не тронули. Я так никогда и не дознался почему; все участники заговора об этом рассказывали, и каждый винил другого. Что произошло на самом деле, мне неизвестно. Верно лишь, что по прибытии в Париж, всеми ими овладел страх. Граф, который по общему суждению был самым твердым из амьенских заговорщиков, бежал в Седан, бывший в ту пору владением герцога Буйонского. Месье отправился в Блуа, а герцог де Рец[22], который не участвовал в амьенском предприятии, но был горячо предан графу Суассонскому, выехал ночью из Парижа на перекладных и укрылся в Бель-Иле. Король послал в Блуа графа де Гиша, ныне маршала де Грамона, и де Шавиньи, государственного секретаря и ближайшего доверенного кардинала. Они напугали Месье и увезли его в Париж, где им овладел еще больший страх».

Говоря же о Гастоне Орлеанском, кардинал де Рец выражается следующим образом:

«Он замысливал все, но ни на что не решался, а если случайно решался на что-нибудь, его надо было при этом подталкивать или, лучше сказать, толкнуть со всей силой, чтобы побудить исполнить задуманное».

Победы французов

Кампания завершилась

гораздо успешнее, чем началась.

Франсуа де ЛАРОШФУКО

Тем временем французская армия перешла в наступление в Пикардии. Кольцо окружения вокруг Корби сжималось с каждым днем. Испанскому гарнизону было передано предложение о капитуляции, но оно было отвергнуто. В это время погода испортилась, пошли проливные дожди, и в армии началась эпидемия болезней.

9 ноября французы, по колено в воде, пошли в решительную атаку, и испанцы не выдержали.

– Это рука Провидения! – воскликнул кардинал де Ришелье.

– Нет, это моя старая гвардия, – возразил ему Людовик. – Молодые бы разбежались.

14 ноября французские войска заняли Корби. Ришелье лично принял капитуляцию, распорядившись казнить на рыночной площади двух жителей города, сотрудничавших с испанцами.

Историк Л.И. Ивонина отмечает:

«Исход кампании решался <…> в Пикардии. Оттуда весной 1636 года испано-имперские войска дошли почти до Парижа и заняли стратегически важную крепость Корби. С парижских стен были видны огни бивуаков вражеской армии. Ценой неслыханного напряжения сил, бессонных ночей Ришелье, мобилизации всего годного к бою состава французам удалось остановить движение неприятеля, а затем, наступая флангами с запада и востока, вынудить его отступить во Фландрию».

После этого Людовик XIII возвратился в Париж под звон колоколов и пение хвалебных гимнов.

К лучшему изменилось положение и в Бургундии. Там войска противника были вытеснены во Франш-Конте, и теперь, то есть к началу 1637 года, за исключением Прованса, где испанцы продолжали удерживать Сен-Жан-де-Люз, а также крепости Ла-Капелль в Пикардии, вся территория Франции была очищена от врагов.

Что касается войны на море, то тут удача тоже повернулась к французам. Для начала, в мае 1637 года, эскадра под командованием Анри де Сурди (40 кораблей и 20 галер) после нескольких сражений отбила у испанцев захваченные в 1635 году Леринские острова в Средиземном море.

Затем, в 1638 году, французские галеры разгромили испанские галеры под командованием дона Родерико Веласко. Тогда испанцы бежали, потеряв пять галер и своего адмирала.

Затем, 22 августа 1638 года, в битве в бухте Гаттари (у Фонтарабии, в Атлантике) французская эскадра Анри де Сурди полностью уничтожила испанский флот (14 кораблей и 4 фрегата).