Кардиналы идут в ад

Клерикалы пытаются приуменьшить научное значение запуска советских спутников. Но их потуги в этом направлении смехотворны. Так, например, бельгийский богослов де Брукер спрашивал: «Действительно ли имеет такое большое значение этот вечер 4 октября, когда был запущен первый советский искусственный спутник, когда взлетело в высь то, что русские зовут звездой человечества?..» И сам себе отвечал: «Конечно, нет! Мы уже видели немало подобных звезд. Сколько было сделано научных открытий и технических изобретений, а человечество сегодня беспомощней прежнего».

Предвидя, однако, что ему посоветуют взглянуть на Советский Союз и другие социалистические страны, народы которых действительно пользуются плодами научных и технических достижений и благодаря этому действительно улучшили свои жизненные условия, де Брукер заявляет: «Научный оптимизм нашел себе пристанище в марксизме. Но его мечта — всего лишь человеческая. Люди, обращающие сегодня свои взгляды к Москве, живут этой мечтой, надеясь, что некая волшебница даст им счастье и сделает их более совершенными. Эта волшебница в современной мифологии называется наукой и техникой. Спутник — это последняя магическая палочка, которую волшебница вскинула в небо в знак надежды. Этим она хочет сказать людям: подождите еще чуточку, человек изменяется, человек еще более изменится, научный и человеческий прогресс вместе шествуют к будущему, которое не будет знать войн, несправедливости, ненависти, страданий» *.

Де Брукер недоволен. Прогресс науки его страшит по двум причинам: 1) потому, что прогресс науки приводит людей к марксизму; 2) потому, что прогресс науки приводит людей к неверию, ибо марксизм атеистичен.

Вера в науку опровергает веру в бога, следовательно, необходимо заставить науку служить вере. Как? Очень просто. Достаточно объявить, что все то, что наука не может еще объяснить, а люди сделать, можно объяснить через бога: он-де все в состоянии сделать. Наука полезна религии, не без гримасы говорит де Брукер, ибо развенчивает детское, примитивное понятие о боге, которое верующие унаследовали от эпохи, когда религия выполняла, так сказать, по совместительству функции науки Эта эпоха, признает де Брукер, ушла в прошлое.

Очищенный таким образом от черт антропоморфизма, 6oi предстает перед нами как первопричина всего сущего. Вот ка ²⁸²

кпм o6pà30M бог, всячески увиливавший до спутников от научного анализа, выразил наконец согласие проявить себя через науку.

Но если бог, как утверждает де Брукер, проявляет себя через науку, а наука опровергает бога, то, следовательно, бог опровергает самого себя. Зачем это ему нужно?

В 1958 г. де Брукер издал книжку «Спутник и голодные», которую любезно вручали посетителям ватиканского павильона па Брюссельской выставке. Эта книга представляет определенный интерес, ибо указывает на быструю эволюцию взглядов католического теолога.

Де Брукер в этом своем сочинении предупреждает, что говорить, как то делает большинство клерикалов, что «спутник не изменил ничего»,— это значит закрывать глаза на действительность.

В странах капитала миллионы людей являются жертвами голода и болезней. Указывая на этот факт, де Брукер обвиняет «мудрецов Запада» в глупом и преступном помешательстве, ибо они лишили неимущих надежды на лучшее будущее. В результате этого «два миллиарда людей обращают свои взоры к спутнику, видя в нем символ реальных надежд на освобождение. Обращаясь к спутнику, они обращаются к Москве» \ что приводит почтенного богослова в немалое уныние.

Де Брукер жалуется: в 1958 г., когда исполняется столетие лурдского «чуда» ²⁸³²⁸⁴, не религия, а наука предстает перед страждущими под видом избавителя-чудотворца.

Но величайшее научное достижение XX в.— спутники — нельзя отделить от их творцов — советских людей, от марксистско-ленинской идеологии, нельзя забыть, что они являются творением атеистов. «Больше, чем быстрота движения и вес спутника (речь идет о втором советском спутнике.— И. Л.), являющиеся сами по себе потрясающими, его фабричная марка — вот что привлекает внимание и вызывает беспокойство»,— вынужден признать де Брукер. В конечном итоге, «спутник интересует меньше, чем человек, сотворивший его» ²⁸⁵.

Де Брукер делает из этого правильный вывод: когда наука находилась в пелепках, атеизм не представлял большой опасности, но теперь, когда наука стала «угрожающе могущественной», атеизм превратился в огромную силу. Вот что пугает богословов.

Де Брукер старается убедить верующих, что они ошибаются, видя в науке союзника атеизма, что науку можно подчинить богословию, если научный прогресс возглавят верующие. Но беда заключается в том, признает дс Брукер, что верующие не подготовлены стать во главе научного прогресса, они безнадежно отстали в этом отношении. «Наша задача,— заявляет бельгийский богослов,— сменить экипаж, не меняя (идейного) багажа» ^!.

Но если богословы думают, что им удастся свой залежалый и прогнивший «багаж» протащить контрабандой в светлое будущее человечества, они ошибаются.