Каре для саксофона

— Сорок третьим, — поправил его Михаэль и увлёк к выходу в парк, где стоял Борисыч с Даниэлем.

— Вот они — будущие чемпионы, — раскинув руки в стороны и улыбаясь, приветствовал Аркадий Борисович: — Жаль, что кто-то обязательно должен победить.

— Борисыч, расскажи, как получилось-то, не томи, — подойдя, живо поинтересовался Михаэль, чувствуя при этом, что вниманием «поливает бальзам на душу».

- Это войдет во все анналы покерных учебников, — начал Борисыч:

— В общем, на флопе получаю третьего валета, на ривере повторяется двойка — фулхаус[14], я ва-банк, а у оппонента каре[15] из двоек…. Эх, никогда не угадаешь, — завершил он свой короткий монолог, махнув с досады рукой.

— Не везет в картах — повезет в любви, — весело сказал Михаэль.

— Про любовь…. А что у тебя с Евой, вы не поругались? — озабоченно спросил Борисыч, видимо, вспомнив последнюю их встречу.

— Да нет, все нормально, просто за ней трудно порой угнаться.

— Смотри, догонит кто-нибудь другой, — с весёлой иронией включился в разговор Даниэль. — Я только в Монте-Карло дюжину назову.

— Я ей верю. Еву нельзя держать в клетке, даже золотой, — парировал влюбленный в девушку игрок.

Ева вышла из Димкиного Феррари и встретилась глазами с Михаэлем. Он стоял с Даниэлем в окружении нескольких участников турнира. Турнирный день закончился, и все обсуждали результаты.

— Добрый вечер! Кого можно поздравить? Михаэль?!

— Я жду только твоих поздравлений! — торопливо отводя Еву от всех, как будто считая минуты до встречи, поцеловал её Михаэль.

Он пытался привлечь её к себе, а она отстранялась, возбуждённо что-то говоря и пытаясь в чём-то его убедить. Со стороны было видно, как Михаэль немного обескуражен и не согласен с доводами Евы, но под напором её зелёных глаз и обаяния сдался. Они вернулись несколько разгорячённые, Михаэль не хотел отпускать девушку, обнимая её за плечи и уговаривая остаться, но Ева всё же ушла, акцентировав внимание на посланном ему прощальном воздушном поцелуе.

— Я всех приглашаю в ресторан, посидим, вспрыснем за мою свободу от турнира… без излишеств, — распевно произнёс Борисыч через паузу, провожая взглядом удаляющуюся девушку.

— Это как у вас русских говорится — «без фанатизма», — пошутил Даниэль.

— Да, простенько, по-стариковски, — согласился Борисыч и продолжил: — Я пригласил Кристофера и Лорана, если вы не возражаете. Посидим, выпьем по рюмке, Михаэлю надо отдохнуть, завтра самый напряженный день.

— Я - за, — быстро ответил француз.

— Эх, Борисыч, мертвого уговоришь, — согласившись, пошутил Михаэль.

— А почему мёртвого? — не понял Даниэль.

Аркадий Борисович засмеялся и, взяв его под локоть, повёл в направлении отеля, объясняя многогранность русского языка.

«Добро пожаловать, уважаемый Семён Ермолаевич!»

Правильное кольцо сигарного дыма, немного переливаясь в воздухе, медленно поднималось вверх. Хиндли, удобно растекшись в кресле, с удовлетворением следил за этим своим произведением.

— Сэм, меня эти внезапные исчезновения настораживают. Куда делась Анна? — спросил он, потеряв интерес к кольцу, превратившемуся в бесформенное облачко.

— Я сегодня утром разговаривал с Фредериком, он подтвердил, что они с Анной вчера вечером оформили доверенность Михаэля на эту музыкантшу. Всё прошло без эксцессов. Потом он предложил Анне поужинать вместе, но она ему отказала.

— Ещё бы, он не в её вкусе, — иронично заметил Хиндли. — Вот если бы он был арабским шейхом или каким-нибудь принцем, она бы не устояла. Вообще, девушка талантливая. Она манит, как магнит.

— Майкл, она просто безумно красивая, поэтому к ней все и тянутся, — вступил в разговор Рольф, покачивая стаканом с виски и наблюдая за кусочком льда.

— Рольф, признайся, что и ты, похоже, к ней не равнодушен, каждый раз облизываешь её взглядом с ног до головы, — продолжал Хиндли.

— Не скрою, не отказался бы, — сознался Рольф.

— Так вот, анализируя события последних дней, у меня не выходит из головы этот русский. Как его там — Леонид, по-моему? — резко перейдя на серьёзный тон, начал Хиндли: — Он сидел за столом вместе с нами, как мы сейчас, но что успела настучать про наши дела эта полицейская ищейка — вот в чём вопрос. А во-вторых, его ликвидация поручалась тебе, — обратился он к Сэму: — Ты уверен, что он был мёртв?

— Абсолютно точно, Майкл, мертвее не бывает, контрольный я стрелял сам, — твёрдо ответил Сэм.

— Ладно. Осталось каких-то девять игрочишек, и лишь пятеро наших, а вы представьте, если бы все наши мальчики приняли участие в турнире, можно было бы уже сейчас подсчитывать дивиденды, — переключился на турнир Хиндли.

— По-моему четверо, Майкл? — не уверенно поправил Рольф.

— Четверо по прямому контракту и Михаэль в тёмную через Еву. Бедняга даже не догадывается, что уже подарил свой выигрыш «дяде», — с сарказмом произнёс Хиндли.

— Я что-то не особенно доверяю напуганным бабам, — высказал сомнения Сэм.