Карелия (СИ)

Лейтенант на удивление в сознании был очень долго, наверно несколько часов. Картошку оставленную Архипом мы честно поделили с пациентом, мне две, ему три, и с солью и перцем из запасов Никиты она хоть и холодная и чуть осклизлая и помятая была восхитительна. Но, уже через полчаса я осознала, как сильно была не права. Лейтенанта начало рвать. После стольких дней фактически голода съесть три крупных картофелины оказалось для его желудка слишком сильным ударом и его вывернуло и выворачивало долго и изнурительно, сначала съеденным, а потом просто слизью с желчью с водой, которую я ему давала запить горечь и прополоскать рот от вкуса рвоты. От рвотных конвульсий расшевелили рану, наверно, и раненый выключился. И едва я перевела дух, как убедилась, что неожиданности по одной не ходят. У меня пришли эти дни, но так как обошлось без предварительных ощущений, как обычно, я узнала об этом, только почувствовав мокрое в трусиках. Пришлось идти за кусты, и на холоде снимать сапоги, панталоны и трусики, подмываться ледяной водой, к счастью были запасные трусики, и в разорванную на четыре куска тряпочку, куда была картошка завёрнута, использовала для заворачивания приготовленного для повязок мха в качестве прокладки. К слову, подумала о том, что хорошо бы повязку снять и поменять, но для этого снова нужно мха приготовить, да и для себя тоже… Ещё было немного неудобно, что совершенно не получается общаться с лейтенантом, ну умеет он одними интонациями так злить, что никак не получается нормально с ним говорить. А может это из-за того, что ЭТИ дни пришли…

Сосед озвучил своё восхищённое недоумение:

— Вот это же надо, какая закваска у вашего поколения! На фоне такого стресса, я был бы полностью уверен, что у тебя цикл в клочья разлетелся, а у тебя как будто ничего не случилось…

— А что такое стресс? И ты вообще про что?

— Я про твой месячный цикл. А СТРЕСС — это потрясение, сильные психо-эмоциональные нагрузки, а тут они у тебя ещё и с физическими запредельными… У нас любая бы после такого ещё с полгода о своём нормальном ритме месячного цикла бы только мечтать могла, а у тебя, как я понимаю всё обычно и в срок?

— Мне не очень удобно с тобой об этом говорить, но ты ведь доктор… Вроде бы да, как положено по срокам… Хотя сегодня уже кажется девятнадцатое или двадцатое, а значит задержка больше недели, а у меня такого никогда не было. У меня всегда дней тридцать, последнее время всё приходилось на десятое — одиннадцатое…

— Вот я и говорю, что закваска у вас намного крепче. Я раньше про лейтенанта говорил, что по всем правилам у нас он при таком лечении без условий больницы просто обязан был давно умереть, а вот даже кушал сегодня… И как тебе в голову пришло его кормить?

— Ну, я подумала… А ты то чего молчал?

— Да. Я вроде спал…

— Это выходит, ты не тогда спишь, когда я?

— Нет… Когда ты глаза закрываешь и засыпаешь, у меня словно свет выключается… Но зато я могу тогда твою память лучше просматривать…

— Ну и как? Интересно?

— Знаешь… Правда интересно… Конечно воспоминания детские в основном, но я то вижу не то, что ты отметила, а всё, что твои глаза видели и уши слышали…

— И что нашёл…

— Ничего я особенного не нашёл, просто лучше и больше узнал о тебе, о твоих родных… Кажется некоторые семейные тайны приоткрылись…

— Это какие же?

— Знаешь, кто-то говорил, что во многих знаниях есть многие печали… Если твои старшие родственники не посчитали нужным с тобой этим делиться, то я рассказывать свои голословные предположения тем более не буду… Не факт, что мои размышления истинны, а создавать тебе трения с родными, которых ты любишь, да и они тебя, зачем?

— То есть ничего точного, только ты со скуки загадки разгадывал, которые себе сам придумал?

— Можно и так сказать…

— Тогда и, правда, не надо ничего говорить…

— Умница! Кстати, что планируешь с лодкой оранжевой делать?

— Ну, она не совсем оранжевая…

— Да, это я так… Утрирую…

— Не знаю пока. Думала, может плащ-палатки по бортам повесить…

— Думаю, не стоит. Борта закроешь, а принципиально ничего не изменишь… А как ты смотришь, на то, чтобы плавучий островок из лодки сделать? Тогда и прятаться только к берегу причалить и вроде кочка у берега в воде… А главное, не лодка и людей не видно…

— Ты думаешь, такое реально сделать?

— Но попробовать то нам точно никто не помешает…

— Ну, давай… Попробуем…

И мы попробовали… Ох… И ах… Нет, принципиально ничего сложного и страшного, но Сосед, ведь рассчитывает подсознательно на свои кондиции, а кондиции, вернее, по сравнению с ним — недокондиции моего тела превратили эту процедуру в нечто эпическое. Как я поняла, Сосед в прошлой жизни не был каким-то спортсменом или фанатичный физкультурником, просто от природы сильный, под два метра ростом и своих женщин легко одной рукой поднимал, предложив присесть попкой на свою широкую ладонь, не думаю, что любой пятьдесят с лишним килограммов на вытянутой руке поднять сможет. Но, по порядку…