Читаем Карело-финские мифы полностью

Как и шаманизм, колдовство в северных странах было распространенным занятием. Недаром в финском и карельском фольклоре сохранилось множество понятий, связанных с колдовством: тиэтайя — предсказатель, нойта — общефинское название колдуна или колдуньи, юмала — обозначение сверхъестественной «божественной» способности. Многие наименования были заимствованы из других языков, ведь чужие всегда казались самыми опасными колдунами: таковы велхо — волхв, маг, мюррюсмиес — шептун, поппа — от русского «поп» (христианские священники наделялись сверхъестественными способностями), поху — от русского «бог». Слово турья означало «лапландец» (саамы считались у финнов и других соседних народов самыми могущественными колдунами), лойтсья — заклинатель, маатохтори — «земляной доктор» (врачеватель, черпающий свои способности из преисподней), пусокари — знахарь, хамассуу — «зуборотый».

Последнее название связано с поверьем, будто у колдуна, прошедшего обучение, вырастает специальный зуб. У него также должна быть колдовская сумка: в ней он держит кладбищенскую землю, смертную кость, жабу и змею (хтонические существа), пепел (вспомним о его использовании в Биармии), пряжу — обычный колдовской атрибут, и деньги. Сумка эта способна передвигаться сама по себе. Если бросить ее в огонь, она сгорает со страшным шумом; колдун же может от этого умереть.

Чтобы избавиться от угроз колдуна, надо использовать его же средства: бросить ему вслед пригоршню пепла из очага, трижды плюнуть и сказать заговор:

Рот колдуна лизать не будуИ лопарский дар не стану.Дети хийси пусть лакают,Лижут огненные стрелы.

Затем надо замести следы колдуна, и тогда его порча не подействует.

Сам колдун не горит в огне, может заморозить кипящую воду, не чувствует холода, и его не берет ни удар клинка, ни пуля. Колдун властвует не только над хтоническими гадами, но и над дикими зверями, особенно над медведями и волками. Он может накликать ветер и бурю, поднять вихрь и перемещаться в нем, вызвать с того света умершего. Ему подчиняются черти. Колдун наводит порчу и произносит целебные заговоры, он способен заставить змею явиться, чтобы та зализала собственный укус, может загасить пожар, найти вора (к нему прилипает украденное добро) и пропавшую в лесу скотину («запирает лес»), «присушить» и «отсушить» парня или девушку, превратить целый свадебный поезд в волков.

Распространены мифологические рассказы о состязаниях колдунов и шаманов. Злой колдун заклинает змею, та ищет жертву и заползает в церковную лодку. Другой колдун отсылает змею назад, вставив ей в пасть горящий трут. Змея возвращается к злобному чародею, и его дом сгорает. Один саамский колдун в образе тетерева хотел переманить всех птиц в Лапландию, но и на него нашлось колдовское средство: ружье зарядили серебряной пулей (или хлебом) и выстрелили в тетерева-колдуна. Тот упал с дерева и превратился в саама.

В карело-финском эпосе в магическом умении соревновались герои Вяйнямёйнен и Ёукахайнен, Лемминкяйнен и хозяева мифической страны Пяйвела.

Священный брак Укко и Рауни

Амулет с молотом громовника. 800–1050 гг.

Finnish Heritage Agency. Коллекция археологических находок (по лицензии CC BY4.0)


Громовник Укко был верховным богом, известным всем прибалтийским финнам. Его именовали также Исянен, эстонцы — Уку. Другие персонификации грома, с которыми мог отождествляться Уку у эстонцев, — Пикне, Кыу, Эйке. Иногда Укко называли Ильман Укко — именем общефинноугорского божества. Его представляли в виде старика с седой бородой (недаром он именовался Эйке, а также Ванем — «Старик», Таеватаат — «Небесный дед»), в голубом плаще (символ туч), разъезжающего на колеснице по каменной небесной дороге. Основной атрибут Укко — молния, ее символизировало оружие громовника — топор (иногда каменный), палица или меч. Золотой палицей-молнией он ударял по дереву, высекая огонь. Иногда Укко приписывались каменные «громовые когти», напоминающие архаичный миф о птице-громовержце. Этими когтями он высек огонь, который на земле достался герою Вяйнямёйнену. Укко катает небесные камни, отчего происходит гром, и поражает громом и молнией злых духов, которые могли скрыться от него только в воде.


Уконкиви — «Камень Укко», скалистый островок на озере Инари в Финляндии (провинция Лапландия). Считался культовым местом финнов и саамов. Топоним напоминает о мифологической связи Укко с камнями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука
Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука