Карело-финские мифы

Водной стихии покровительствовали не только водяные вееваймы: «хозяйкой» воды считалась веехалдьяс, бытовали представления о таких духах, как Кала-Тонт, Кала-Вайм (духи рыб) и Кала-кунингас («Царь рыб»). Эстонский водяной царь наделялся чудесными способностями: он сам лучил рыбу, сидя не в настоящей, а в каменной лодке (вспомним, что каменная лодка — атрибут бога-демиурга в дуалистических мифах о творении). Он мог настолько пленить своей волшебной музыкой, что те, кто ею заслушивались, падали в море. Водяной выглядел как человек, но во рту у него были рыбьи зубы.

У ливов — прибрежных жителей — тоже почитались многочисленные водные духи: «отец» и «мать» рыб, калаэзя и калаимя, «мать», «отец» и «дети» моря — мериимя, миериезя, миериласт. У них есть свой скот — чудесные голубые коровы. Духи довольствовались малыми приношениями: достаточно оставить им мелкую серебряную монету или просто поскоблить над водой серебряный предмет.

Духи леса — эстонские метсаваймы, метсатонт — были покровителями лесных обитателей. Такой дух мог появиться в виде одноглазого бородатого старца метсаиса. У вепсов почитанием пользовались мецижанд — «хозяин» леса (он иногда представал в облике великана метсихине), веденижанд — «хозяин» поля, маижанд и маэмаг — «хозяева» земли, водяной ведехине и Туржас (у карел — Турсас) — покровитель подводных стад. Лешему нужно было приносить в жертву первую долю собранных ягод, грибов, трав, дичи. Пастухи же считали жертвой первую задранную медведем корову или овцу.

Но больше всего эстонцы почитали «хозяина» хлева, ведь скот был основой благополучия этого народа (таким же уважением пользовались духи хлева у карел, северных финнов, ижоры, води). Его представляли в виде старичка маленького роста — иногда со старушкой-женой, детьми. Но чаще он появлялся в облике хтонических животных: лягушки, змеи, крысы. Закрывая скот на зиму, хозяйка раскладывала по углам кусочки хлеба, завернутые в красные тряпицы (чтобы скот был краше), и приговаривала: «Хлевный хозяюшко, хлевная хозяюшка! Ешьте, пейте! Караульте наших пегих телят, черных коров!»

^{Амбар в этнографическом музее Таллина.}

^{Regina M art / Shutterstock}

^{Рыболовство было традиционным промыслом ливов. Фотография Вилхо Сеталы. 1912 г.}

^{Finnish Heritage Agency, финно-угорская коллекция. Фотография: Vilho Setala (по лицензии CC BY4.0)}

Домовые духи эстонцев, как и прочих народов, могли приносить чужое добро в дом (как делал огненный демон пуук) или вредить нерадивым и непочтительным хозяевам. Таковы эстонские муру-эйт, «хозяин» дома и двора, кратт (у финнов известен домовой кратти) и овинный тонт (у карел тонтту), духи очага (печи) — очагового огня (писухянд, печинрахкой у вепсов). Огонь наделялся очистительной силой. Чтобы справиться с лихорадкой, которую представляли ведьмой, явившейся из Лапландии от славившихся колдовством саамов, заболевший должен был спрятаться в печь или перепрыгнуть через огонь. Почитанием пользовался и дух бани — саунатаат («банный дед»). Домовым духам следовало жертвовать первинки — первый глоток пива, первый кусок хлеба.

Духи умерших в поверьях эстонцев (как и в карело-финских мифах) обитали в подземной стране Манала или Тоонела, Хииела (что напоминает общефинское обозначение культового места и кладбища — хийси). Воплощение смерти — Мана или Калм (калма у финнов), дух преисподней мардус. Его голос, таинственный шум в доме, звуки прядения или сверчка предвещали смерть (такие же поверья о маррасе есть у финнов). Опасен был и луупайнайа — дух умершего, насылающий смертельную болезнь. Все эти духи могли именоваться в эстонском (и карело-финском) фольклоре «паганами» — язычниками, ибо представления о них восходили к дохристианским временам. Вместе с тем считалось, что души предков возвращаются в свои дома в ноябре — месяце умерших (вспомним о карело-финском празднике кекри). Для них готовили стол и топили баню (у славян был схожий обычай почитания предков — «дедов»).

Общим для финно-угров оказывается и миф о северном сиянии, сохранившийся в фольклоре Южной Эстонии: Вирмалайсет — это огненные духи или души умерших, сражающиеся духи. По северному сиянию предсказывали изменение погоды: холод, осадки, а также бедствия: войну, голод, особенно если сияние имело красный оттенок.

Вороний камень