Карельские народные сказки

— Опять за долгами пришёл, попрошайка!

А бедняк говорит:

— Что ты, брат мой любезный! Получил я новый подарок от мужичка в красном кафтане. Последний. Должно, он самый лучший и есть. Давай меняться?

Взял богатый брат суму, повесил через плечо, взмахнул палкой и говорит:

— Ну, нищий, не видать тебе и этого подарка!

Ударил тогда бедняк палкой по суме и крикнул:

— Сума, дай ума!

Как выскочили семь мужичков в зелёных кафтанах, как стали богача колотить, так он закричал:

— Братик, братик, пожалей меня! Останови их!

А бедняк стоит, смотрит.

— Нет, — говорит, — пока ещё их останавливать рано. Вот наберёшься ты ума, тогда и остановим.

А мужички в зелёных кафтанах молотят богача! Богач кричит:

— Братцы! Отпустите! Не бейте!

Увидал богач, что дело так не пройдёт, сообразил быстро.

— Жена! — кричит. — Неси скорее золотую копеечку!

Бедняк говорит:

— И скатерть не забудь!

А богач уж повторяет:

— И скатерть, скатерть не забудь!

Отдал он бедняку золотую копеечку и скатерть-самобранку.

Тогда бедняк и шепнул:

— Эй, сума, хватит ума!

Мужички в зелёных кафтанах разом в суму убрались. Взял её бедняк у богача и пошёл домой.

С тех пор он не знал ни нужды, ни голода.

А богатого брата всей семьёй трое суток в бане парили, растирали.

КРАСАВИЦА НАСТО

Жил парень когда-то. Встретил девушку, полюбилась она ему, и он ей приглянулся. Они и поженились. Хорошо жили, счастливо. Только молодая жена не здешняя была, из дальних мест. Вот прошло времени ни много и ни мало, загрустила она, а муж удивляется:

— Любить ты меня любишь, и я тебя вон как сильно люблю, так что ж ты грустишь, жена моя ненаглядная?

Она ему и отвечает:

— Тоска меня гложет! Край родной вспоминаю — плачу-заливаюсь.

А муж никак понять не может.

— Какая такая тоска? — говорит. — Разве тебе плохо тут?

— Да нет, — говорит жена, — мне с тобой любо и счастливо жить, а вот дом родимый, места родные забыть не могу.

— Чудно́ ты говоришь! — отвечает ей муж. — Никак я в толк не возьму, что это за тоска такая? Я её знать не знаю!

Он-то не знает, а жена грустная ходит и всё нет-нет вздохнёт тяжело, и глаза невесёлые. Только что не плачет.

Задумался муж:

«А что, если в самом деле есть на свете тоска по родной земле?»

Подумал так и сказал жене:

— Вот что решил я: уйду-ка далеко-далеко, в чужие края, наймусь там в работники, поживу, может, тогда и узнаю, есть ли тоска и какая она на самом деле.

И ушёл он в чужие края, в чужедальние, нашёл там купца, нанялся к нему в работники.

А купец-то не простой был человек, ох, не простой, хитрый, себе на уме. А может, и колдовать мог.

Кто его знает, что он мог, а чего не мог. Никто не знал. Только посмотрел купец на молодого мужа, подал ему сапоги хорошие, новые и сказал:

— Взять-то тебя возьму в работники, но с условием: пока сапоги не износятся, срок твой не кончится. А износишь — можешь домой в тот же час возвращаться!

Эко дело — сапоги износить! Согласился молодой муж и давай на купца работать.

Работал, работал, и стало ему грустно. То жену вспомнит, то дом родной. Вспомнит и на сапоги глядит: не износились ли? Не пора ли? Не пора ли ему домой возвращаться?

Куда там! Сапоги-то его как новые! Блестят, поскрипывают! Просто беда!

Однажды шёл молодой муж полем, соху тяжёлую на плечах тащил. Вдруг навстречу человек. Ба-а! Земляк! Ну вот, хочешь верь, хочешь нет, а земляк!

Стали они друг против дружки и давай говорить. И про дом, и про землю, и про то, и про сё.

Обо всём переговорили. Солнце зашло, только тогда они распрощались, разошлись. Тут молодой муж спохватился:

— Что ж это я соху с плеча не снял? Тяжесть какая! А я и не заметил, не почувствовал, пока стояли!

Вздохнул, домой с поля вернулся, опять на сапоги уставился и заплакал.

Заплакал он горько и, на сапоги глядя, сказал самому себе:

— А ведь жена-то тогда правду говорила! Довелось мне узнать, что такое тоска по родному дому!

Так и прожил он у купца много лет.

А сапогам всё износу нет.

Шёл он однажды лесом, смотрит — избушка. Постучался, дверь открыл, видит — сидит в избе старушка вдова. И спросил он у старушки:

— Не знаешь ли, бабушка, что это за сапоги на мне? Из какой кожи, проклятые, сшиты? Восемнадцать лет ношу их, а они всё не износятся!

Говорит ему старушка вдова:

— Ох ты, горе моё! Сапоги твои не простые, а заколдованные! Но ты не печалься. Я тебе вот что скажу. Как придёшь домой, к купцу своему, так сними сапоги и брось их незаметно в печку. А утром достань. Они сгореть не сгорят, да зато быстро износятся. Тогда и службе твоей у купца конец.

Так и сделал муж. Сапоги в печку бросил, утром достал, обулся, они враз и изодрались. Сносились.

Пришёл он к хозяину и сказал:

— Что ж, хозяин, сапоги мои истрепались, пообносились. Видать, срок работе моей пришёл, кончился!

Делать нечего, дал ему купец расчёт и домой отпустил.

Пошёл муж домой. Идёт, ног под собой от радости не чует. Душа у него от счастья горит. В голове только одно: домой, домой, домой иду!

А день был жаркий, и начала его жажда мучить. Вдруг увидел он ручей. Заспешил к нему, нагнулся, чтобы попить, а водяной вцепился ему в бороду и не пускает.

Взмолился муж: