Карельские народные сказки

И вот приключилась беда. Однажды проснулись старик со старухой, смотрят — нет на небе ни солнца, ни месяца, ни зари утренней. Пропали они, а куда — никто не знает.

Зажгли старик со старухой лучину, стали глядеть, да куда там — нет ни солнца, ни месяца, ни зари утренней. Тьма одна кругом, да и только.

Три года длилась тёмная ночь. Измучились люди, невмоготу стало. И начали между собой разговоры вести, как найти солнце, месяц и зарю утреннюю, потому что без них жить невозможно.

Тогда-то вот и царь спохватился.

— Пора, — говорит, — их, родимых, искать!

Собрал со всего царства людей разных — старых и малых, богатых и бедных — всех, кто умом и силой отличался, и устроил пир, чтобы на том пиру узнать, кто из людей способен вернуть людям солнце, месяц и зарю утреннюю.

Неспроста созвал царь народ, неспроста велел столы накрывать, царскими кушаньями угощать, вином поить.

Был у того царя напиток волшебный, крепкий-прекрепкий. И знал царь: кто три чаши того напитка сможет выпить, освободит утреннюю зарю. А кто шесть чаш выпить сможет, освободит месяц, а кто все девять чаш напитка огненного этого одолеет, тому под силу и солнце освободить!

Ну, стали среди народа смельчаков искать. Искали, искали — нашли одного: выпил три чаши. Искали, искали — нашли другого: выпил шесть чаш! А вот такого, кто бы все девять чаш выпил, найти не смогли.

Тут гости царю в один голос сказали:

— Во всей земле только один богатырь есть — Ольховая Чурка! Ему под силу девять чаш колдовского зелья выпить, ему под силу солнце из неволи освободить.

Приказал царь Ольховую Чурку привести. Привели его. И он как ни в чём не бывало все девять чаш осушил.

— Ну, — говорит царь, — что вам молодцам-смельчакам надобно, чтобы освободить солнце, месяц и зарю утреннюю, вернуть людям свет и счастье?

Пошептались между собой молодцы, и Ольховая Чурка говорит:

— Надобно нам немногое: мечи у нас свои есть. А вот у тебя, у царя, попросим то, чего мы, люди бедные, не имеем: дай ты нам, царь-государь, каждому по коню и одну свору собак, да не из дворца — они у тебя больно злые, без разбору и нас покусать могут, — а дай собак простых, дворовых, что на лиходеев и разбойников бросаются.

Собрали смельчаков в дорогу, на коней усадили, собак в свору связали, и отправились молодцы в путь-дорогу. Ехали они, ехали, долго ли, коротко ли, кругом темно — кто его знает, сколько ехать им пришлось. Только вдруг смотрят — светать стало.

Ещё малость проехали, ещё светлей стало: и чудно даже, будто месяц на небе промелькнул и исчез.

А там, глядишь, посветлело — будто заре утренней навстречу они спешат!

Ещё проехали, глядь — солнышко!

Вот тут-то и приехали они к неведомому замку.

А возле замка в своей избушке жила старая вдова.

Зашли они в избушку, поздоровались, сказали:

— Вот диво дивное — у вас здесь солнце светит! А у нас пропало оно совсем.

— Ох, ох, сыночки мои! — говорит вдова. — И у нас золотое солнце не всегда светит! Какой-то злодей, недобрый человек, проклял солнышко, что жгло оно сильно, а тем девятиглавый змей воспользовался и похитил солнце. Как приходит пора змею в море спуститься, так уносит он солнце с собой, и тогда у нас темным-темно. Как поднимается змей, чтобы над землёй летать, так выпустит солнце, и у нас светло. Другой злодей месяц проклял: мешал, видишь, ему воровать, дела тёмные творить. И шестиглавый змей унёс месяц к себе. Как уходит он в море, так и месяц исчезает, а как выходит на землю, так и месяц нам светит. А третий злой человек зарю утреннюю проклял. Лентяй был: проклял зарю, что она рано вставала, ему спать мешала. Вот и унёс зарю трёхглавый змей. Когда змей на земле, у нас день настаёт, а когда уходит он в море, под воду, и день кончается…

Выслушали смельчаки, что́ старая вдова сказала, и отправились на замок здешнего царя поглядеть. Пришли и удивляются. Видят они: все дома в округе чёрными сукнами завешены, и стены их, и двери, и окна, а люди плачут, слезами заливаются.

Удивились путники, стали спрашивать, что случилось в царстве этом, что всюду горе, печаль и слёзы. И сказали им жители:

— Потому мы все плачем, убиваемся, что сегодня вечером выйдет из моря трёхглавый змей и царь должен отдать ему старшую дочь на съедение. Если же не отдаст, проглотит змей полцарства и не подавится!.. А нашёлся бы храбрец, убил бы того змея, так не только бы царевну спас — освободил бы он зарю утреннюю из плена змеиного и стала бы она по-прежнему светить всем людям.

А тем временем зашили царские слуги царёву дочь в кожаный мешок и унесли к большому камню на берег, куда змей из моря выйти должен был.

Настал вечер, и час настал погибели: вот-вот выйдет змей на берег и сожрёт дочь царя.

В ту пору молодец, что три чаши напитка крепкого-прекрепкого осушил, оседлал своего коня, взял в руки меч и сказал своим товарищам:

— Еду я насмерть со змеем биться. Если кину вам свой сапог, пошлите мне собак на помощь!

Сказал и поехал.

А на берегу в мешке царевна от страха чуть жива лежит. Подъехал к ней молодец, кожаный мешок мечом рассек, освободил её и сказал: