Карельские рассветы

Наташа прошлась по номеру. Спальня была декорирована в теплых золотистых тонах. Гостиная радовала взгляд приятным небесным колером. На кровати уже лежали белье и полотенца. В шкафу нашлись пушистый плед и дополнительное одеяло, а также три упаковки гостиничных тапочек. В санузле Наташа нашла непременный набор – гель для душа, шампунь, зубная паста, запечатанная щетка. В баре под телевизором были тарелки, стаканы и столовые приборы. Кондиционер ровно заурчал. Телевизор радостно заорал на всю комнату, как только Наташа нажала на пульт.

– Кафе внизу, на улице, чуть левее, – сказала служащая. – Вот чайничек. Сейчас подключу. Звоните, если что еще нужно.

Наташа стала развешивать в шкафу вещи. Да, свитер и ветровку она явно взяла зря. Более уместной будет джинсовая куртка с кожаной отделкой, подарок Ольчика Еремеевой. Это дома и в июне иной раз приходится в свитере ходить, а "тут вам не там", как говорил комбат Мелешко в армии…

Наташа выключила телевизор, вскипятила себе воду для кофе и засыпала любимый "шерри" в кружку из жаростойкого стекла, подаренную сотрудниками издательства, печатающего ее книги, и раскинулась на голубом диванчике с веселым узором. На рецепшен ей сказали, что отель заполнен, но вокруг стояла такая тишина, что казалось – она одна во всем здании.

Для обеда было еще рановато, и Наташа достала телефон. Няня ее сына, Лиза, сообщила, что Витя-Младшенький читает книгу о динозаврах, а она заказала продукты на дом, а после обеда они пойдут гулять в Юсуповский сад. Уланов сказал, что тоже благополучно доехал и готовится принять новое дело. Его бабушка выехала на парад в Москву на "Сапсане".

Несмотря на крепкий кофе, у Наташи все-таки отяжелела голова и начало клонить в сон. Сказывался недостаток сна в поезде. Сорок минут они стояли в Тамани, полчаса – в Джанкое и двадцать минут – в Симферополе, и каждый раз Наташа мыкалась по залитой светом фонарей платформе, курила и поеживалась от ночной стужи. Мама говорила, что прогулка на свежем воздухе нормализует сон. Наташа и засыпала, вернувшись в вагон. До следующей остановки поезда. Почему-то каждый раз, когда хоть на минуту затихало ритмичное тарахтение колес под головой, сон улетал.

Поезд стал чуть ли не вдвое длиннее, но билеты все равно брали с боем, и не всем хватало. Этим летом оказались недоступны даже "простецкие", по словам Лэтти, Турция и Египет, не говоря уже о Мальдивах, Сейшелах и Гоа, и люди направились в отпуске на отечественный юг. К "Таврии" прибавили еще три вагона, потом – еще… Потом закрылись аэропорты южных городов, и вся нагрузка обрушилась на железную дорогу и автобусы.

Наташа хотела выкупить отдельное купе, но ей отказали. "Люди часами в очереди стоят, чтобы хоть какое-то место достать, – укоризненно сказала ей кассирша с обесцвеченными добела волосами, измученным лицом и яркой помадой, – а вы сразу четыре хотите откупить. Это значит, троим места на этот день не достанется? Хотите без соседей ехать, берите люкс". Наташа согласилась. "Тишины хочу, тишины. Нервы, что ли, обожжены?" – вспомнились ей строки из стихотворения… И ехать с соседями ей не хотелось. Она слишком хорошо помнила времена, когда ездила в плацкартном вагоне. Теснота, обилие оживленных, предвкушающих курортные прелести пассажиров, болтовня, хохот, хруст семечек, запахи корейской морковки и "Доширака", вопли мультяшных героев, топот, крики и беготня детей, и нет возможности уединиться даже на пять минут…

Наташа читала ленту новостей и заметки тревел-блогеров в Дзене, и понимала, что плацкарт и купе сейчас мало чем отличаются от "столыпина", в котором ее летом 2014-го этапировали из Симферополя в Москву…

Да, ехать в золотисто-персиковом вагоне оказалось совсем не то, что в плацкартном! Всего 7 соседей – это не 53 и не 35 человек (не считая детей до двух лет, едущих без отдельного места). Если бы только не ее извечная манера просыпаться каждый раз, когда поезд перестает тукотать колесами по рельсам!

Две ночи сна урывками сказались. А глоток горного воздуха довершил эффект. Наташа чуть не проспала обед. Ее разбудил тревожный невнятный сон – не кошмар, но на грани, "предчувствие страха", которое еще страшнее, как известно…

Наташа резко открыла глаза и рывком села на диванчике. Незнакомая комната в голубыми стенами и нежно-голубыми шторами, белая арка, золотистая спальня, стопка простыней на покрывале… Ходжа-сола. Гостиница. Пора обедать. Самое время.

При мысли о местных чебуреках, шашлыке, кофе "по-восточному" и душистых винах, вобравших в себя, казалось, все солнце юга Наташа воодушевленно потянулась, сбросила измятую после дороги и сна блузку, натянула голубую футболку с мордой манула – "Чего разбудил? Погладить хочешь? Ну рррискни!".

Сменив узкие мокасины на удобные летние берцы, Наташа вышла из номера.

Сходить в хваленый "Джан-дере" Наташа решила вечером, и пообедать зашагала в гостиничное кафе. Оттуда уже пахло горячими чебуреками, шурпой, и к стойке тянулась очередь. Наташа благоразумно решила сразу застолбить себе столик. "А то буду есть стоя. Как ослик Иа-Иа!"