КАРЬЕРА

Йорк, и вот в десять двадцать вечера я снова в Ла-Гуардии.

На выходе из терминала купил номер «Поуст». И хотя

историю Теда Петерсона передвинули на пятую страницу, заголовок, тем не менее, наводил дрожь:

«ЗА НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ДО СМЕРТИ РУКОВОДИТЕЛЬ

КОМПЬЮТЕРНОЙ ФИРМЫ БУШЕВАЛ В РЕСТОРАНЕ».

Как я и боялся, по словам журналиста, метрдотель «Хъятт-

Редженси», Мартин Альгар, передал в полицию сведения, что Петерсон посетил его заведение вечером накануне

гибели под колесами. Альгар сообщил копам, что в

ресторане Петерсон был не один, что покойный яростно

спорил с другим бизнесменом, сидевшим за тем же

столиком. Затем спор перерос в громкую ссору.

Особенно радовал последний абзац газеты:

«Сейчас полиция штата Коннектикут разыскивает, чтобы

допросить, белого мужчину, которого видели выходящим из

ресторана вместе с Петерсоном. По описаниям,

разыскиваемому около тридцати, рост около шести футов, телосложение среднее, волосы русые, в тот день был в

светло-сером костюме».

Наверняка полицейский художник уже сидит за столом

напротив мистера Альгара, составляя фоторобот

подозреваемого. И наверняка полиция уже допрашивает

нескольких сотрудников Петерсона.

«Были ли у него враги?» — спросят копы. И получат от всех

один и тот же ответ: «Ну, как-то вечером, незадолго до

гибели Теда Петерсона, на него очень злобно орал человек

по имени Нед Аллен».

Когда я сел в такси, направляющееся на Манхэт-тен,

зазвонил телефон. Как только я ответил, Джерри спросил:

— Ну, как всё прошло?

— Как по маслу.

— Рад слышать.

— Ты читал сегодняшний «Поуст»?

— Я регулярно читаю газету, — ответил Шуберт тоном, в

котором слышалось, что мне не стоит обсуждать подобные

вопросы по телефону, который можно с легкостью

прослушать. — Замечательная газета! Столько интересных

историй. Ты сейчас в такси?

-Да.

— Тогда встретимся у «Фанелли». Я закажу для нас

поздний ужин.

«Фанелли» — местный заповедник, едва ли не последний

бар и гриль в старинном стиле, оставшийся в Сохо. На

шоссе Бруклин-Квинси почти не было движения, так что я

успел как раз к одиннадцати. Джерри уже уселся за столик в

небольшом кабинете, расположенном за барной стойкой.

Мы оказались единственными посетителями.

— Правило современного мира номер один, — объявил

Джерри, как только я сел, — никогда, ни при каких

обстоятельствах не обсуждай щекотливые темы по

мобильнику!

— Джерри, я до смерти перепутан.

— С какой стати? Только из-за того, что греба-ный

метрдотель заявил, что видел Петерсона вместе с каким-то

бизнесменом?

Взяв со стола принесенный мной номер «Нью-Йорк поуст», Шуберт зачитал вслух:

— «Около тридцати, рост около шести футов,

телосложение среднее, волосы русые, в тот день был в

светло-сером костюме...»Да под это описание попадает

половина мужского населения округа Фейр-филд!

Я заговорил тихо, едва ли не шепотом:

— А если кто-нибудь сообщит в полицию о нашей с

Петерсоном стычке на приеме у СОФТУСа? Или заставят

поучаствовать в опознании перед метрдотелем?

— Ты стал законченным параноиком. Во-первых, что с

того, что видели, как ты поссорился с Петерсоном? Если

копы придут в «Джи-Би-Эс» с допросами, наверняка

найдется еще с полдюжины человек, с которыми он ругался.

Такой уж был козел, всю жизнь с кем-то цапался. Во-

вторых, если тебя всё-таки вызовут на допрос, у тебя есть

алиби в Майами. И как только выяснится, что у тебя

имеется твердое алиби на ночь убийства, никто тебя в

Коннектикут не потащит.

Я ответил:

— Хотелось бы знать, чем тебе угрожал Петерсон.

— Слышал когда-нибудь такую старинную поговорку:

«Меньше знаешь — крепче спишь»? На твоем месте я бы

прислушался к народной мудрости. Не сомневайся: если по

какой-нибудь причине тобой и впрямь заинтересуются, мы

предпримем все меры, чтобы вызволить тебя из опасности.

Я сказал это вчера и готов повторить сегодня: тебе не о чем

беспокоиться до тех пор, пока ты в нашей команде.

Я чуть было не поблагодарил Шуберта. Но тут же подумал:

«Вот он, стокгольмский синдром, когда заложники

неожиданно начинают воспринимать тех, кто их захватил, как защитников». А потому промолчал и просто кивнул в

ответ на последние слова.

— А теперь требуется кое-что обсудить, — продолжил

Джерри. — Мне нужно, чтобы в понедельник ты слетал в

Атланту и встретился там с нашим новым клиентом,

Биллом Симеоном. Он тоже собирается внести наличные в

фонд «Эскалибур».

— Дай-ка угадаю: ты хочешь, чтобы я взял деньги, затем

вылетел в Нассау и положил на наш счет?

— Ты очень догадливый парень.

Шуберт достает из нагрудного кармана конверт:

— Вот билеты. К сожалению, придется вылетать в шесть

утра. А после встречи в аэропорту с одним из

представителей мистера Симеона полетишь в Майами,

затем пересядешь в самолет до Нассау...

— Хотелось бы кое-что узнать.

— Нет, никакой контрабанды тебе везти не придется. И, разумеется, мистер Симеон — крайне законопослушный

бизнесмен, владеющий одним из крупнейших заводов

пищевой промышленности на Юге.

— Ты ответил только на половину вопроса.

— Что осталось без ответа? — бесстрастно осведомился

Шуберт.

— Мои должностные обязанности изменились? Джерри с

трудом сдержал улыбку:

— Скажем так: расширились. Поскольку в течение