Карьера Югенда

Меня уже порядком утомили эти разговоры. Я твёрдо решил остановить этот поток политинформации, щёлкнул Дитриха прямо под козырёк его высокой щеголеватой фуражки и приказал:

– Догоняй, балбес!

Как тигр, одним прыжком я взлетел на высокое крыльцо ярко освещённого ночного театра – кабаре. Взялся было за ручку входной двери, но остановился и глянул вниз. Дитрих, окончательно растеряв свою мундирную важность, скакал через ступеньку по высокой лестнице.

Смеясь и толкаясь, мы ввалились в огромный, но душный холл с античными колоннами. Швейцар на входе скорчил было кислую мину, но покосился на Дитриховы погоны и мигом принял любезный вид. Чудодейственные погоны, усмехнулся я про себя. Звёздные талеры.

Тёмный зал, показавшийся нам поначалу огромным, оказался уютным и даже гостеприимным: нам повезло найти свободный столик возле самой эстрады! Сцена была залита скользящими разноцветными огнями – красотки, встав полукругом, зажигательно исполняли канкан. Самая высокая и красивая из них, с волосами, собранными в «конский хвост», танцевала в центре, и, казалось, не спускала с меня глаз.

Бред. Оттуда, со сцены, залитой огнями, да ещё в таком тёмном зале, никого не разглядеть.

Гремела фанфарная музыка. Я огляделся. В зале было полно народу, спиртное лились рекой. Сновали официанты в смокингах и белых перчатках, балансируя подносами.

В воздухе плавали клубы дыма и обрывки смеха. Пахло весельем и свежим перегаром. На столиках горели под стеклянными колпаками свечи.

Да мы оказались на самом шикарном месте! Вот что творят погоны! Определённо, есть от них толк… И мы не преминули этим воспользоваться. На столике перед нами, как грибы, выросли два высоких бокала с ледяным пивом. Отменное было пиво! Номер кабаре уже закончился, и на сцену, крадучись, вышел некто в лиловом шёлковом обличье. Фокусник.

И вдруг… вот тут я действительно удивился. У Дитриха – у того давно уже глаза вылезли на лоб, да там и заночевали.

Как из воздуха, соткалась за нашим столиком та самая красотка со сцены. Она не удосужилась снять свой сценический наряд – немыслимый, сверкающий блёстками корсет и точно такие же шортики. Такие фокусы мне по вкусу! Про лилового на сцене я сразу позабыл.

Вблизи она оказалась ещё лучше: нежный овал лица, высокие скулы, прелестный вздёрнутый носик, пухлые губки, – о, Валькирия! Она молча забралась ко мне на колени и обвила руками мою шею. Я близко-близко увидел её глаза – большие, карие, прикрытые длинными изогнутыми ресницами и чуть подёрнутые поволокой.

Посетители тотчас начали оборачиваться, перешёптываться. Но нам было наплевать на них. Наконец она заговорила. И голос у неё оказался восхитительным, низким, чуть с хрипотцой:

– Привет… скучал?

И тёплая сухая ладонь скользнула по моей щеке.

– Такая валькирия никому не даст заскучать!

Я бесцеремонно притянул её к себе за плечи и впился губами в её губы. Она ничуть не сопротивлялась, напротив, ей всё это было по душе. Однако вечер удался… С трудом оторвавшись от её губ, я сделал хороший глоток пива. Спохватившись, обратился к ней:

– Шампанского?

– Пожалуй. За знакомство. Я Хельга.

– Буду звать тебя Валькирией. Ты моя Валькирия.

Хельга взяла со стола мой пустой бокал и задумчиво на меня сквозь него поглядела. Неожиданно вздохнула:

– Легко, должно быть, живётся таким красавчикам…

А я вспомнил о друге. Бедняга Дитрих, белый как мел, не спускал глаз с роскошной Хельги. Я кивнул в его сторону:

– Раздобудь подружку Дитриху. У него сегодня праздник. Нельзя, чтобы он заскучал!

– Найдётся, – заговорщически подмигнула Хельга. Отличная девчонка!

Подобно сверкающей фантастической рыбе, она соскользнула с меня. Небрежно, как мелочь на стол, бросила на ходу:

– Закажи свежей клубники к шампанскому.

Хельга мгновенно растворилась в душной ресторанной темноте. Дитрих ошеломлённо смотрел на меня. Очевидно, он не слышал ни слова из нашего разговора и давно потерял нить происходящего. На сцену тем временем вышла целая рота красоток, и я отвлёкся. Тут не до Дитриха.

Да разве дадут вам в центре Дрездена спокойно посидеть? Большой, казалось бы, город. Столица Саксонии и так далее… Как гром среди ясного неба, грянула Марта.

Мы выросли в одном дворе, и я знал её ещё совсем крохой. Она младше меня на три года. Да, пожалуй, на три. Во дворе её прозвали Железной Мартой за упрямый и жёсткий характер. Как давно это было… Я пригляделся к ней повнимательнее. Ба! Она, оказывается, превратилась в настоящую красавицу! Эффектная брюнетка. Хороший рост, всё при ней. Ого, да она не хуже Хельги! А может, и получше… Немного пьяна. Большие голубые глаза, как морская вода в стакане, такие же холодные и безразличные.

Марта действовала не менее решительно, чем Хельга. Она с потрясающей самоуверенностью утвердилась на стуле напротив меня и спросила, словно мы расстались вчера:

– Привет, Ганс! Ты один?

Дитриха она не замечала. Или не хотела замечать.

Не желаю давать ей фору. С какой стати? Пусть сражается на равных с Хельгой! Интересно, которая победит? Я выразительно кивнул на Дитриха:

– Признайся, где растут твои глаза?