Карьера одного борца

— Вы должны чувствовать себя в полнейшей безопасности, — произнесла Лидия, пристально глядя на нее, — так как вам посчастливилось выйти замуж за такого известного мастера бокса, как мистер Скин. Ведь, должно быть, очень приятно иметь такого могущественного защитника?

— Ах, мисс, как вы мало знаете нашу жизнь! — воскликнула миссис Скин, завлеченная в ловушку воспоминаниями о своих собственных обидах и огорчениях и совершенно забыв при этом об интересах Кэшеля. — Боязнь, что он впутается в какую-нибудь историю, никогда не выходила у меня из головы. Нед миролюбив до крайности, пока не попала в него хотя бы капля водки. Но уж если это случилось, он становится таким же, как и все они, — готов драться с каждым человеком, задевшим его. А если бы во время этой драки он попал в руки полиции — все пропало. Для боксера нет на свете справедливости. Достаточно человеку упомянуть, что он профессиональный боксер, как судья тотчас отправит его в тюрьму. А тогда прощай ученики и все уважение, которым он пользуется. И я постоянно живу под страхом этого. Что же касается защиты с его стороны, то я скорее позволила бы пять раз ограбить себя, чем сказать Неду хоть одно слово об этом из опасения вызвать ссору. Сколько раз, возвращаясь ночью домой, я потихоньку давала извозчику больше, чем следовало, боясь, что иначе он начнет ворчать и задевать Неда. И причина всему этому — водка. Джентльмены любят, чтобы их видели разговаривающими с ним, потому они подходят к Неду один за другим в буфет, расспрашивают его о том о сем и угощают его. Все кончается тем, что он лежит в сапогах на постели, раскинув руки, нередко и с фонарем под глазом, и старается припомнить, что он делал в предыдущую ночь. Сколько я испытала за первые три года нашего брака — только я одна знаю. Наконец он дал зарок не пить, и с этих пор все пошло хорошо. С той поры он напивается вдрызг не более трех раз в год. Очевидно, сам Бог натолкнул его на мысль дать этот зарок, а, кроме того, ему стало стыдно: однажды, когда он был пьян его поколотил молочник в Вестминстере. Я удалила его от всех прежних друзей. С тех пор на него низошло Божие благословение и мы стали жить счастливо.

— А у Кэшеля придирчивый характер?

Тон вопроса заставил миссис Скин очнуться и понять всю несвоевременность ее жалоб.

— Нет, нет, — горячо запротестовала она. — Он никогда не пьет водки; что же касается до драки, то поверите ли вы мне, мисс, или нет, а у него не было даже трех случайных схваток за всю его жизнь. Во всяком случае, их было не больше трех. А если ему повезет и он женится, можно поручиться за его благоразумие до конца дней. Зато если сейчас оставить его на произвол судьбы, то знает лишь Господь, что может выйти. Сперва он начнет тосковать — он уже сейчас тоскует; затем начнет пить, потеряет своих учеников, лишится положения, потерпит от кого-либо поражение и… Достаточно будет вам сказать только слово, мисс, и он спасен. Если бы я могла сейчас передать ему…

— Прошу вас не передавать ему ничего, — твердо произнесла Лидия, — решительно ничего. Единственное, в чем я могу вас уверить, — это в том, что вы смягчили мое мнение о некоторых его поступках. Но что касается предположения выйти замуж за мистера Байрона, это самая невероятная вещь на свете. Оставив в стороне вопрос о личной склонности, достаточно одной нелепости подобного брака, чтобы испугать женщину.

Миссис Скин недостаточно ясно понимала это. Но и то, что она поняла, было вполне достаточным. Она встала, уныло покачивая головой, и сказала:

— Я вижу в чем дело, сударыня. Вы не считаете его ровней себе. Этот брак не понравится вашим родным.

— Нет никакого сомнения, что мои родные были бы страшно возмущены подобным браком, и я обязана принимать это в расчет.

— Мы больше не будем беспокоить вас, — медленно произнесла миссис Скин. — Через месяц или два уже никого из нас не будет в Лондоне.

— Для меня это совершенно безразлично, но мне будет жаль потерять возможность время от времени беседовать с вами.

Эти слова не были правдивыми, но Лидии уже стало казаться, что она находит особое удовольствие во лжи.

Но миссис Скин нельзя было утешить комплиментами. Она покачала головой.

— С вашей стороны очень милостиво, мисс, что вы говорите мне любезности, — сказала она. — Но, если бы я могла передать хоть одно доброе слово от вас моему мальчику, я бы согласилась выслушать от вас все, что угодно.

Прежде чем ответить ей, Лидия задумалась. Наконец она произнесла:

— Мне жаль, что я так сурово обошлась с ним. Действительно, я вижу теперь, что ему трудно было поступать иначе. Кроме того, я не приняла во внимание денежную сторону его профессии. Короче говоря, я не привыкла к кулачному бою, и то, что я видела, поразило меня до такой степени, что я потеряла в тот момент способность логически рассуждать. Но, — продолжала Лидия, предостерегающе поднимая палец, чтобы заглушить появившуюся было у миссис Скин надежду, — если вы передадите ему наш разговор, прошу вас дать ему понять, что мои слова вызваны чувством справедливости, а вовсе не моей благосклонностью к нему.