Удивительно, думала Топаз, как до сих пор больно. Она позвонила отцу впервые за все время, чтобы сообщить о предстоящей свадьбе, и единственный вопрос, который он задает, католик ли ее жених. Нет чтобы расспросить, где ты, что ты, пусть бы лучше разозлился, чем вот так — никакого интереса к ее жизни она его просто не трогает.
— Нет, папа, он еврей.
— Еврей! Моя дочь выходит замуж за проклятого еврея? Мы тебя растили, чтобы..
Топаз бросила трубку, снова почувствовав досаду и отверженность.
Слава Богу, что она уехала от них, сказала она себе с горячностью, решив не обращать внимания на тупую боль в сердце. Нат Розен женится на ней, вот и замечательно, она счастлива, Топаз посмотрела на свое отражение в двери офиса. Симпатичное голубое платье, элегантные туфельки, браслеты — вполне годится для Натана. Вполне годилось бы для любого.
Позвонила помощница.
— Джон Айткен.
— Впусти, — велела Топаз, немедленно включившись. Если бы Джону удалось то, на что она надеялась, счет можно было бы продолжить. И одной заботой в голове стало бы меньше.
— Ну? — спросила она, когда журналист вошел в кабинет.
Его майка со словами протеста против машин помята, глаза покраснели, как будто он не спал всю ночь.
— У меня кое-что есть, — сказал Айткен, протягивая пачку исписанных грязных листков.
Топаз просмотрела, ум напряженно работал. Закончив, взглянула на него с триумфом.
— Можем ли мы дать это прямо сейчас? — спросила она.
— Через две недели — запуск альбома на Мэдисон Сквер-Гарденз, — сообщил Джо. — На твоем месте я бы подождал. Это будет убийственно.
Топаз размышляла. Может, и стоит подождать. Второй удар для Ровены — все по тому же месту, и этой женщине конец. Топаз сможет облегченно вздохнуть.
Вчера вечером она действительно почувствовала — дело сдвинулось.
— Ты понимаешь, о чем я пекусь? — кричала ей в ухо Тиз Корри.
Тиз работала над октябрьским номером журнала и пыталась вытащить свою начальницу пойти посмотреть кое-что. В Нью-Йорке появилось новое направление в музыке, в духе группы «Коп-шут-коп». Ее играют молодые, она привлекает обозленных панков-соплячек, студенток, обучающихся искусству, и неудачниц. Топаз отмахнулась от этой идеи сразу же. Не то, чего ждут от них читательницы «Герлфренд», им бы больше о губной помаде, о моде и о «Беверли-Хиллз, 90210».
— За ними большое будущее, — сердито твердила сотрудница. — Поверь мне, Топаз. Я еще никогда не ошибалась. Знаешь, по-моему, ты теперь думаешь только про «Экономик мансли».
Топаз дернулась:
— Неправда.
— Правда. Слушай, давай сделаем так, ты пойдешь со мной, сегодня они играют в Си-би-джей-би, посмотришь сама. Если скажешь нет, так и будет. Договорились?
Топаз, загнанная в ловушку, кивнула.
— А что за группа?
— Очень сильная новая группа, у нее еще нет дисков. Называется «Велосити».
— Никогда не слышала.
— Еще услышишь.
— Ну, теперь понимаешь, что я имела в виду? — кричала ей Тиз в ухо. — Эти девчонки просто дикие. Мы можем дать заголовок что-то вроде «Бунтарки». Несколько кадров из толпы, вон тех, видишь, корежатся. Список членов группы, фото Эксэл Роуз…
— Фото Эксэл Роуз — неплохо для тиража, давай, Тиз, мне нравится. Делай что хочешь.
Она махнула рукой в сторону сцены, где девушка на бас-гитаре вытворяла Бог знает что.
— А это все сейчас популярно, да?
— Ты шутишь? Эта группа самая-самая!
— Ну ты всегда была поклонницей рока, — улыбнулась Топаз.
Для нее эти звуки — не более чем бессмысленный шум, от которого болят уши. Вот почему она отдала статью на откуп Тиз. Тиз Корри едва исполнилось двадцать, и она еще помнит, как это, когда тебе пятнадцать. Топаз двадцать четыре, и она начала забывать. Но в любом случае даже в пятнадцать такой музыкой она не увлекалась.
— О них ходят такие слухи… — горячо продолжала Тиз.
— Правда? — вежливо спросила Топаз, на самом деле совершенно не интересуясь. Она выполнила свой долг, и ей хотелось отправиться домой. Да, девчонки из публики хороши, можно сделать картинки в номер, выйдет отличный материал. Ну и хватит! Неужели она должна торчать тут до конца?
— Ах да, вон парень, за стопкой бара, он говорил — ваша Ровена Гордон приходила сюда на прошлой неделе. И не в первый раз; он заметил, как она беседовала с их менеджером.
Топаз медленно повернулась к ней:
— Ты говоришь, Ровена Гордон хочет предложить этой группе записаться?
— А какое это имеет значение? — удивилась Тиз. — Неудивительно, я тебе говорила — они самые-самые. Ужасно перспективная группа. И я думаю, она хочет их зацепить для «Мьюзика рекордс», прежде чем кто-то перехватит.
— И это реально?
— Я не знаю, я же не работаю в этой компании, но почему бы и нет? Вспомни историю с «Атомик масс», она заловила их раньше, чем они вышли на публику!
— Тиз, ты просто гений! — воскликнула Топаз.
— А что? Мы будем делать очерк о Ровене Гордон
?— спросила Тиз, смутившись. — Я думала, ты ее не любишь. А статья о женщинах в этой сфере — то, что надо для журнала.Со стороны босса реакции не последовало.
— Сегодня вечером менеджер появится?
— Возможно. Ты хочешь познакомиться? — спросила Тиз.