Карета-призрак: Английские рассказы о привидениях

— Да потому, что дворяне были храбрее всех! — напористо вмешалась мисс Эми. Она выслушала пояснения священника, и щеки ее запылали. — Они не только жили своим призванием, но умирали за него!

— По-вашему, никаких прегрешений за ними нельзя числить? Совершенно с вами согласен, — рассмеялся священник, — хотя и ношу сутану. Вас это, может быть, покоробит, но я скажу больше: благодаря им наше убогое настоящее полнится ощущением деятельного начала, нас овевает дух романтики. Наши предки одаряют нас славными легендами (пускай не самыми громкими) и, — тут священник лукаво прищурился, откровенно пренебрегая требованиями, возложенными на него его духовным саном, — позволяют нам допустить наличие собственных привидений.

Мистер Пэттен выдержал небольшую паузу, словно читал с кафедры проповедь, однако кузины даже не переглянулись. Они замерли недвижно, застигнутые бурей противоречивых чувств.

— В наши добродетельные времена способы добывания денег заметно изощрились, но облагородились мало. Былые промыслы, к сожалению, зачахли, и все же не следует забывать, что едва ли не каждое пенни было заработано в нашем городе путем какой-нибудь изощренной уловки, с риском сломать себе шею, за спинами королевских чиновников. Вы, конечно, шокированы моими речами, да и не каждому я бы в этом признался, однако на многие старые дома и на прочие достопримечательности, свидетельствующие о выказанной некогда доблести, я взираю подчас с неподдельной нежностью — как на реликвии нашего славного героического прошлого… Кто мы теперь такие? А ведь тогда нам сам черт был не брат!

Сьюзен Фраш выслушала эту тираду вдумчиво, стараясь не поддаться энтузиазму священника:

— И что же, мы должны забыть об их испорченности?

— Ни в коем случае! — расхохотался мистер Пэттен. — Дорогая леди, покорнейше благодарю вас за напоминание. Но я, признаться честно, еще более испорчен!

— Что?! Вы решились бы на… такое?

— Убить таможенника? — Мистер Пэттен почесал в затылке.

— Если бы и убили, — неожиданно вторглась мисс Эми, — то исключительно в целях самозащиты. — Она оглядела мисс Сьюзен с видом нескрываемого превосходства. — Я бы, например, не колебалась ни минуты! — добавила она словно про себя.

— А втереть очки налоговой службе вы бы отважились? — проворно обернувшись к ней, с живостью полюбопытствовал священник.

Мисс Эми помедлила с ответом только самую чуточку: желая скрыть непонятную усмешку, она отвернулась к окну и вполголоса уронила:

— Конечно!

Священник встрепенулся и, не на шутку заинтригованный, порывисто схватил мисс Эми за руку:

— О, это же меняет дело! Могу ли я в таком случае сегодня, ровно в полночь, рассчитывать на вашу помощь?

— Мою помощь? В чем?

— Вы должны помочь мне выгрузить на берег свежеизданный томик Таухница[17].

Мисс Эми, ничтоже сумняшеся, изобразила живейшую заинтересованность в намеченном предприятии, а мисс Сьюзен оставалось только ошеломленно взирать на собеседников так, как будто те ни с того ни с сего взялись разыгрывать перед ней импровизированную шараду.

— Это сопряжено с риском?

— Естественно. Встретимся под скалой — туда причалит люгер[18].

— Потребуется оружие?

— Скорее всего, да. Держите его при себе, только спрячьте надежней. Ваш старый ватерпруф…

— Ватерпруф у меня новый… Я позаимствую у Сьюзен!

Мисс Сьюзен, однако, не осталась вполне безучастной к происходившей беседе:

— Скажите, мистер Пэттен, а могло случиться, что хоть кто-то из злоумышленников взял да и проникся сожалениями о содеянном?

Мистер Пэттен задумался.

— Если товар был конфискован?

— Нет, мог ли преступник (а ведь контрабанда — это, согласитесь, преступление) раскаяться?

— Преступник — из числа тех самых сорвиголов? — насторожился священник. Он так пристально всмотрелся в лицо мисс Сьюзен, что обеим кузинам стало не по себе. У них даже холодок пробежал по спине: уж не заподозрил ли священник истину? Обе, в приливе самоотверженного единодушия, ринулись отражать опасность, причем мисс Сьюзен выказала на редкость поразительное присутствие духа.

— Вернее сказать, преступницы! — кокетливо улыбнулась она. — Целых две. Я и Эми…

— Вы желаете знать, сможете ли искупить свою вину? Это зависит от того, насколько широко распространятся о ней точные сведения — к вящей славе Марра.

— О нет, тайна должна оставаться тайной! — вскричала мисс Эми.

— Что ж, коли так… — Священник нахмурился. — Вообще-то для большей результативности епитимья[19] должна быть принародной, но в виде исключения я предоставляю вам право каяться в своих грехах наедине — вволю, сколько вам заблагорассудится.

— Именно так я и поступлю, — тихо произнесла мисс Сьюзен. Священник тотчас подметил в ее тоне непривычную нотку:

— А вы намерены изобрести какую-то особую разновидность искупления греха?

— Особую разновидность? — переспросила мисс Сьюзен, и по щекам ее разлился румянец. Она бросила беспомощный взгляд на кузину. — Если не кривить душой, долго искать не придется.

Эми пришла кузине на выручку: