Карфаген

– Более чем. Хотя, Вероника Игоревна, вы бы поменьше увлекались флиртом. Здесь, на дороге, ваши женские штучки могут невовремя отвлечь водителя.

Я промолчала, однако, не вняв совету, демонстративно закинула ногу на ногу. Чуть изогнулась, с внезапным дерзким упрямством вторую ногу положив на первую. Слегка упёрлась левой ступней в стекло и всей подошвой ощутила холод.

Шеф звучно выдохнул.

– Ты можешь хоть объяснить, чего пытаешься добиться этим?

– Мне так удобнее, – я предпочла не врать. – Ну, и ответ хотелось бы поточнее.

– А то?

– Обижусь. Раз уж у нас доверие, то и общаться предлагаю честно. Значит, так лучше? – с улыбкой взглянув на шефа, я соблазнительно склонила голову. Без всякой цели – каждый мой новый жест был стопроцентно подчинён инстинктам.

– Думаю, лучше, – не стал отпираться Хворцев. – Но всё равно не так, как на собеседовании.

– То есть, формально в твоём идеальном мире мне не положено никакой одежды?

– Ну, почему же? Без должного разнообразия тема эстетики теряет смысл. Только не брюки. Считай меня сумасшедшим, но это личное восприятие женщины.

Я растерялась. Конечно, он не был психом, и всё же сказанное выглядело подозрительно. Фетиш? Возможно. Однако копнуть поглубже у меня просто не хватило смелости. Да и сама сложившаяся ситуация как-то не очень располагала к этому.

– Дело хозяйское, – решила я в результате, не отрывая от Олега взгляда. И тщетно веря, что мне своим поведением удастся выбить из него эмоции. Он не сдавался. Хотя, конечно, догадывался, что я намеренно ищу пути к сближению.

Поняв, что Хворцев немного ушёл в себя, я разродилась очередным вопросом.

– Ты был женат?

И снова его лицо осталось будто высеченным из камня.

– Нет. Не сложилось. У нас был долгий роман, но обстоятельства победили чувства.

– И? Ты жалеешь?

– Жалеют только тогда, когда способны повлиять на это.

– А ты не мог?

Он сдавленно усмехнулся, словно я только что спросила глупость.

– Нет. Так бывает. Я не всесильный бог, а лишь обычный человек, как прочие.

– Да уж. Обычный, – едва не съязвила я. – А твоя пассия… Она ушла к другому?

– Нет. Не к другому. Мы поставили точку, и каждый двинулся по своей дороге.

– Ну и, конечно, как истинный джентльмен, ты просто вычеркнул её из памяти?

– Да, мне пришлось, – в последних его словах я ощутила лёгкий привкус грусти. Чёрт! Неужели? Выходит, даже из Хворцева можно порой вытряхивать человеческое. Пусть и по капле – тогда такая победа стоила больше всех свершений в мире.

Впрочем, и этого мне показалось мало, и я продолжила копаться в прошлом.

– А та скульптура? Насколько я поняла, твоею пассией была Людмила…

– Как догадалась?

– Хватило фразы Кристины и интуиции женщины-программиста. Я же не дура. Но, если ты так любил, то почему вы не остались вместе?

– Ника, не надо, – грусть сменилась усталостью, и шеф, умолкнув, плотно стиснул зубы. Всё, доигралась. Сама того не желая, я неожиданно перегнула палку. Как раз настолько, чтобы вместо беседы мы каждый порознь погрузились в мысли.

Глава двадцать первая

Слегка убаюканная весенним утренним солнцем я не заметила, как выпала из реальности. То ли в забвение, то ли в пучину памяти, то ли в какое-то поверхностное сновидение. А вновь очнувшись, с ужасом обнаружила, что мы проехали почти полдороги.

– Ну ты и соня, – резонно заметил Хворцев, словно почувствовав мои движения. – А я как раз подумывал остановиться и предложить тебе стаканчик кофе.

– Можно и чая, – пробормотала я, с лёгким смущением опуская ноги. Надела туфли, поправила ворот блузки и недоверчиво посмотрела в зеркало.

Вроде красивая. Глаза как будто блестят, да и к причёске никаких претензий. Прямо принцесса. От этой случайной мысли губы мгновенно расплылись в улыбке.

– Что-то приснилось? – моя возня перед зеркалом не ускользнула от внимания шефа. – Только не смейся… Ты выглядела как ребёнок, вдруг задремавший в новогодний праздник.

– Нет, ничего, – мне стало совсем неловко, будто я снова попала на собеседование. С одним отличием – вместо стриптиза физического меня тянуло на стриптиз душевный. И я опять мешком плыла по течению, не в силах справиться со своим желанием. – Просто не выспалась. Наверно, из-за волнения. Я ведь нечасто езжу в командировки.

– Мне кажется, тут причина немного глубже, – молниеносно отозвался Хворцев. – Командировка – вещь вполне безобидная. Принципиальнее вопрос компании.

– Ты про себя? – пропасть была всё ближе, но я упрямо продвигалась к краю. – И что такого? С тобой намного комфортнее, чем с бесконечно недовольным Штунцем.

– Ты ездила с ним? – похоже, на этот раз мне удалось-таки удивить Олега. Причём конкретно – он настолько напрягся, что по щеке скатилась капля пота.

– Дважды. В Казань. У нас был сложный проект, и мы решали кое-что на месте. Всем коллективом. Так что не отрицаю, наша поездка – это новый опыт. И он мне нравится, – я невольно зажмурилась, чтобы не выдать свои чувства взглядом.

– И чем же именно? Возможностью подремать и накидать мне миллион вопросов?