Карфаген атакует

Люди Токсара и соседний расчет сосредоточили свой огонь на квинкереме, снизившей интенсивность огня из-за возникшего пожара. Греки, метавшиеся по палубе в попытке его затушить, явно не ожидали встретить подготовленного противника. Но на борту квинкеремы все же находился опытный экипаж. Несмотря на пожар, многочисленные баллисты на ее борту продолжали вести огонь по другим кораблям скифов, с той стороны, где дым не мешал это делать. А гребцы продолжали исправно выполнять свою работу.

Леха разглядел, что шедшая рядом с ним триера скифов сильно повреждена. Капитан, кажется, убит. А рулевой совершил неверный маневр и подставил борт под таран квинкеремы. Греки не преминули этим воспользоваться. Полыхающее огнем массивное судно, сделав неожиданно быстрый поворот, врезалось в кормовую часть триеры, и все кто находился на ее палубе, полетели в воду. Греки не стали захватывать судно, а дали задний ход, предварительно просто сбросив на палубу поверженного судна скифов несколько горшков с зажигательной смесью. Триера загорелась и, завалившись на бок, стал набирать воду через огромную пробоину.

— Минус один, — резюмировал Леха и добавил, осмотревшись по сторонам. — А ну, Токсар, поддай им еще жару.

Уничтожив первого противника, квинкерема развернулась навстречу другой триере скифов, но та вовремя ушла в сторону и за счет быстрого хода сумела избежать столкновения, отделавшись незначительными пробоинами от попадания нескольких ядер. В ответ, пусть и один раз, но скифы поразили квинкерему зажигательным горшком. Перед тем, как «Тамимасадас» оставил головной корабль греков позади, Токсар с помощниками, слегка повернув катапульту назад, еще дважды успел метнуть из нее зажигательные снаряды. Прямиком в объятый пламенем корпус эллинского судна. Дым от бушевавшего пожара даже некоторое время накрывал «Тамимасадас».

— Пока нам везет, — констатировал Леха, глядя, как полыхает самый большой корабль флотилии Херсонеса. — Теперь бы прорваться в гавань.

Но со стороны гавани уже стремительно приближались греческие триеры. Бросив взгляд назад сквозь разрывы дымовой завесы, Ларин увидел, что, пока шел бой, вторая линия скифских кораблей уже почти догнала их. Сейчас их стало девять против пяти, но скифский «адмирал» не обманывался насчет греков, полагая, что будет большой удачей, если в итоге прорвутся хотя бы два или три корабля.

И он не ошибся. Не тратя время на массированный обстрел — метательных орудий на триерах было почти втрое меньше, чем на квинкереме — греки устремились в лобовую атаку. Основной удар пришелся на правый фланг лехиной эскадры, где первая и вторая линия атакующих уже почти слились. Пять триер Херсонеса набросились на три судна скифов. Те в ответ открыли стрельбу из катапульт и баллист, поразив-таки даже на полном ходу одну из греческих триер зажигательным горшком. На палубе начался пожар, и этого оказалось достаточно, чтобы временно вывести ее из строя.

Остальные вражеские корабли на глазах у разъяренного Ларина провели встречный маневр и с треском сломали весла двум триерам скифов, мгновенно обездвижив их. Два греческих судна, описав круг, принялись методично расстреливать из орудий и луков ставшего удобной мишенью противника. Скифы, хоть и потеряли подвижность, отвечали им с бортов своих триер тем же. А оставшиеся эллинские триеры, покинув поле боя, устремились навстречу судам из второй линии атакующих.

«Тамимасадас», выйдя из-под дымовой завесы, неожиданно вынырнул в тылу схватки. Против него не оказалось ни одного противника. Все они увлеклись боем, и гавань осталась без прикрытия. Тот же самый маневр совершила и другая скифская триера, обошедшая горящую квинкерему с левого борта.

— Вперед! — заорал Леха. — Налечь на весла!

И флагман скифской эскадры устремился к уже видневшемуся входу в гавань, за которым белели какие-то строения, похожие на склады, изломанные очертания пирсов, где стояли несколько торговых кораблей. Среди них Леха мгновенно усмотрел пять военных бирем. К ним по сходням, завидев неприятеля, уже бежали солдаты. У их недавних противников, сосредоточивших усилия на добивании обездвиженных судов, так и не хватило времени преградить им путь, и они бросились в погоню лишь тогда, когда две триеры уже входили в гавань. Враг висел на хвосте, но скифы использовали преимущество в скорости.

— Токсар! — крикнул Леха, вглядываясь в узкие улицы, расходившиеся вверх от площади за причалом. — Обстреляй корабли и солдат на берегу, нам надо выиграть время.

Но Токсар и так уже догадался, что надо делать. К тому моменту, когда «Тамимасадас» ворвался в гавань и устремился к западному пирсу, одна из готовых к отплытию бирем горела, но вторая успела отчалить, пытаясь преградить путь разогнавшемуся кораблю скифов.

— Поздно, ребята, — процедил сквозь зубы Леха, ухватившись за ограждение, когда триера, пробив борт в носовой части судна греков, оттолкнула его своей массой в сторону, сбросив с тарана. Бирема завалилась на бок, преграждая выход остальным кораблям. Крики и вопли огласили порт.