Карфаген. "Белая" империя "чёрной" Африки

Все больше внимания карфагеняне уделяют развитию сухопутной торговли. Каждый год в Карфаген с юга прибывают караваны кочевников, привозя шерсть или финики, чтобы обменять их на местные товары. В районе Большого Лептиса для этого устраивается ярмарка. Карфагенские купцы тоже снаряжают караваны, чтобы отправиться из Большого Лептиса на восток по маршруту Ауджила — Египет или Феццан — Судан. В столице Феццана, Гараме (современный Мурзук), они обменивают привезенные ткани, украшения и изделия из металла на соль и финики, а оттуда везут товары в Судан (страна бедна солью). На выручку покупают золото и драгоценные камни, слоновую кость и рабов. Прибыль велика, но дорога трудна и опасна, поэтому караваны снаряжают от случая к случаю.

При посредничестве племени гарамантов — пустынных кочевников — карфагеняне торгуют с народами, живущими к югу от Сахары, например, с жителями Нигера. Благодаря им среди этих народов распространяется железо.

Карфаген вновь становится опасным конкурентом для римлян, а потому те требуют уничтожить ненавистный город. В Риме помнят, что после первой войны карфагенянам потребовалось лишь два десятилетия, чтобы восстановить армию. Разве это не может повториться? Как только у Карфагена появится новый вождь, он поведет войска на Рим. Пока Карфаген существует, Рим не может чувствовать себя в безопасности. "Carthaginem esse delendam".

Предлогом для новой войны стали столкновения между Карфагеном и Нумидией. Правитель последней, престарелый Масинисса, требовал от властей Карфагена все новых территориальных уступок. "Он опустошил их земли по берегу моря и некоторые города, подвластные им, заставил платить дань себе", — сообщал Тит Ливий. Мечта о Великой Нумидии, стране, которая протянется от Столпов Мель-карта до Египта, всю жизнь воодушевляла его.

Ливийское население встречало нумидийцев как освободителей. В новой стране ливийцы уже не были людьми "второго сорта"; они пользовались теми же правами, что и нумидийцы. Некоторые ливийские города, например Тугга, получили статус полисов. Царь Нумидии поощрял занятия сельским хозяйством, надеясь отучить своих подданных от кочевой жизни. Подати, налагаемые на ливийских крестьян, были малы. Их поселения были защищены от нападений кочевников и разбойников. Под властью Масиниссы началась распашка отдаленных долин. Безлюдные пустоши покрылись полями и садами.

Под влиянием карфагенян нумидийцы создали свою письменность; в измененном виде это письмо и теперь применяется туарегами — берберами, проживающими в Мали, Нигере и пустынных районах Алжира.

После очередного спора с Масиниссой в Карфаген в 153 году до нашей эры прибыли послы. Во главе их был Марк Порций Катон. Они ничем не помогли. Говоря современным языком, эти послы были не миротворцами, а военными наблюдателями. Не африканские распри беспокоили их. Втайне от карфагенян, пригласивших их, они вынесли свой неожиданный приговор. Вернувшись в Рим, они признались, "сколько страха вызывает у них положение Карфагена, города враждебного и столь значительного, соседнего и так быстро растущего… Никогда у римлян даже свобода не будет прочной, пока они не уничтожат Карфагена" (Аппиан).

Сторонники семьи Сципионов, как и прежде, пытались спорить с Катоном. Они говорили, что Карфаген надо превратить в город, союзный Риму, но Катон был непреклонен. Его мнение победило. Его аргументы были примитивны, но окружавшим его посредственностям они вполне нравились. Римский сенат решил воевать с Карфагеном и стереть этот город с лица земли. "Оставалось только выждать удобного момента и подыскать благовидный для других предлог", — слова Полибия звучали как приговор.

Прошло еще несколько лет, и у Карфагена выросла армия. В 150 году до нашей эры карфагеняне попытались образумить нумидийцев силой. К этому времени те отняли у Карфагена большую часть африканских земель — территорию площадью около 30 тысяч квадратных километров.

После первой победы карфагенян в дело вмешались римские послы. Подчиняясь давнему договору, победители сложили оружие, а потом на них набросились нумидийцы. Они перебили безоружных солдат. По словам Аппиана, "из 58 тысяч воинов Гасдрубала совсем немногие спаслись в Карфаген и с ними полководец и другие из знатных людей".

За собой они привели войну. Власти Рима, воспользовавшись нарушением мирного договора и радуясь откровенной слабости врага, решили напасть на Карфаген, не дав ему оправиться от жестокого поражения.

В 149 году до нашей эры в гавань Утики вошел римский флот. Никто не думал атаковать его. Карфагеняне надеялись решить дело миром. Корабли везли 80 тысяч пеших и 4 тысячи конных воинов. Власти Утики сами передали город в распоряжение римлян, вновь проявив старинную ненависть к карфагенянам. Это посольство, по словам Тита Ливия, было "в высшей степени оскорбительно для карфагенян".