Карфаген должен быть разрушен

Когда Ганнибал подходил к Альпам, римский консул Публий Корнелий Сципион высадился с армией возле порта Массилии, готовясь вторгнуться в Испанию Баркидов. Сципион мог появиться там гораздо раньше, если бы его не задержали восставшие бойи и инсубры. Для борьбы с ними римляне выделили один из легионов, с которыми он должен был идти в Испанию. Сципиону пришлось набирать новый легион, и он из-за этого прибыл в Южную Галлию на три месяца позже^{890}. Высадившись, Сципион отрядил 300 всадников разведать местонахождение войск Ганнибала. Его разведчики вскоре наткнулись на нумидийскую конницу, исполнявшую аналогичное задание Ганнибала. После ожесточенной схватки, в которой нумидийцы понесли тяжелые потери, римские всадники вернулись в свой лагерь и сообщили местонахождение карфагенской армии. Сципион сразу же начал преследование^{891}.

Ганнибал колебался: то ли сразиться с легионами Сципиона, то ли идти дальше в Италию. Окончательное решение он принял, когда в лагерь карфагенян явились посланники от бойев, предложившие и союзничество, и сопровождение по горным тропам. Когда Сципион прибыл к месту стоянки Ганнибала, там он уже никого не нашел. Однако он не стал догонять карфагенскую армию, а вернулся в Северную Италию, чтобы защитить долину По. Для этого Сципион решил набрать новое войско и оставить значительную часть своих сил под командованием брата Гнея для вторжения на Иберийский полуостров. Как впоследствии оказалось, он поступил разумно, лишив Ганнибала возможности получать подкрепления и материальные ресурсы из Испании^{892}.

Ганнибал шел к Альпам в ускоренном темпе, надеясь увеличить дистанцию между своей армией и войском Сципиона. Исходя из топографических и пропагандистских соображений, он наверняка хотел продвигаться дорогой Геракла по реке Дюранс и через Мон-Женевр, но Сципион заблокировал этот путь. Какой маршрут избрал Ганнибал, сказать трудно. Скорее всего он шел на север по реке Роне. Здесь на землях аллоброгов он приобрел ценного союзника, рассудив спор двух братьев, претендовавших на царскую власть. Новый правитель дал ему проводников, теплую одежду, провиант, и Ганнибал отправился к перевалу через Альпы.

Но наступил октябрь, близилась зима, и когда карфагенская армия готовилась начать восхождение по долине Арк, миновав прежде, очевидно, долину реки Изер, она лишилась проводников, вернувшихся домой^{893}. Вопреки утверждениям Полибия Альпы тогда представляли, возможно, самое непреодолимое естественное препятствие в Европе. Один римский историк красочно описал, как весной люди, животные и обозы, скользя, сползали по тающему льду, срываясь в ущелья и пропасти. Зимой условия для перехода в горах были еще труднее. Даже на ровных местах устанавливались шесты, указывавшие предательские провалы, скрывающиеся под снегом^{894}. Тем временем другие вожди аллаборгов, желая поживиться и сделать запасы к долгой зиме, устроили засады на вершинах, чтобы напасть на карфагенские колонны, идущие внизу.

Но Ганнибал разгадал их замысел. Узнав от лазутчиков, где расположились альпийские туземцы, он с отрядом отборных бойцов ночью занял их позиции, воспользовавшись тем, что они уходят спать в деревню. Когда туземцы все-таки напали на карфагенян, проходивших через теснину, Ганнибал со своим войском обрушился на них с высоты, перебив, как сообщают хронисты, множество варваров и принудив их бежать. Потом он напал на деревню и не только освободил своих людей и вьючных животных, захваченных туземцами накануне, но и завладел складом зерна и другими припасами. Спустя несколько дней к нему пришли галльские вожди, предлагая дружбу, заложников и проводников. Не веря в их искренность, Ганнибал все же принял предложения, хотя и предвидел предательство. Через пару дней галлы действительно накинулись на проходившие через теснину карфагенские войска. Ганнибал предусмотрительно выдвинул впереди колонны обозы и конницу, а в арьергарде поставил тяжеловооруженную пехоту. Нападение туземцев было отбито, но они продолжали наскакивать на карфагенян небольшими отрядами, скатывать на них с круч валуны и забрасывать камнями^{895}.

Наконец после девятидневного марша карфагеняне вышли на вершину перевала. Два дня Ганнибал поджидал отставших и потом собрал все воинство, чтобы показать захватывавшую дух панораму Италии, открывавшуюся с гор, и произнести, как сообщает Ливий, вдохновляющую речь^{896}. Измотанные войска нуждались в воодушевлении. Им предстоял спуск еще более крутой, чем подъем. Тропа была узкая, скользкая и местами почти отвесная, на ней не мог удержаться ни человек, ни животное.

Все-таки наступил момент, когда казалось, что экспедицию придется сворачивать и возвращаться. Перед армией зиял обрыв, превратившийся вследствие недавнего обвала в почти вертикальную стену, уходящую вниз на глубину 300 метров. Ганнибал, осмотрев пропасть, решил обойти ее, но это оказалось не менее трудным делом. Ливий так описал мучения воинов и животных: