Карфаген. Летопись легендарного города-государства с основания до гибели

Члены династической фракции вынуждены были подчиниться традиционному правилу, которое гласило, что царь не может встать во главе войска, но генералом должен был быть член его семьи. Бомилькар не пользовался популярностью у аристократии, поскольку принадлежал к числу убежденных монархистов, которые мечтали установить в Карфагене самодержавие. Поэтому к нему приставили Ганнона, которому велели не спускать с него глаз. Все горожане, способные носить оружие, были мобилизованы, и Ганнону с Бомилькаром удалось собрать 45 тысяч человек – почти в три раза больше того, что имел Агафокл. Однако ему удалось завязать битву в том месте, где он имел преимущество, поскольку карфагеняне не сумели правильно разместить войска, а их генералы не были способны координировать свои действия. Ганнон, шедший во главе своей фаланги, вскоре был убит, и Бомилькар (из-за измены, как сообщает Диодор) приказал начать отступление, которое вскоре превратилось в бегство.

Это неожиданное поражение, последовавшее после столь же неожиданного нападения, привело к фанатичной реакции карфагенских генералов. Финикийцы, как и евреи, верили, что политический разгром послали им боги в наказание за то, что они изменили своей вере. Было решено, что ответственные за поражение лидеры должны, в знак раскаяния, принести себя или кого-нибудь вместо себя в жертву. Возмущение народа в ту пору было, вероятно, очень сильным, ибо многие люди считали религиозные реформы, проводившиеся с начала века, совершенно неприемлемыми. Как мы уже видели, новые культы одобрялись в основном аристократией; дверь иностранному влиянию открыло благородное сословие. Поэтому гнев народа, вне всякого сомнения и к огромному облегчению Бомилькара, обратился против аристократов, а его подозрительное или, по крайней мере, неудачное командование было забыто. В качестве жертв было выбрано триста детей благородного происхождения; однако родители сумели спасти их, заменив детьми рабов. Этим детям было уже несколько лет от роду; их клали на руки ужасного идола, и они падали в огонь святилища.

Однако Агафокл не смог атаковать сам город Карфаген, поскольку он к тому времени был уже, вероятно, хорошо защищен. Тогда он вернулся в Тунис и расположил под его стенами свое войско, отрезав Карфаген от материка. После этого он начал совершать грабительские набеги на окружавшую местность, стремясь заставить ливийцев порвать союз с Карфагеном. Во время первого набега он опустошил Бизациум и захватил Гадрументум.

Тем временем царь Гамилькар отправил на помощь африканским городам войска, а сам продолжил осаду Сиракуз. Летом 309 года до н. э. он снова попытался взять этот город штурмом, но попал в плен и был замучен до смерти. Его голову отослали Агафоклу, который, по словам Диодора, сам явился к Карфагену, чтобы показать ее жителям города. Они пали ниц перед останками Гамилькара; это говорило о том, что монархия по-прежнему внушает людям религиозное благоговение. Бомилькара провозгласили мелеком, наделив его полной властью на всех фронтах.

Агафоклу же пришлось смириться с отсутствием дисциплины в своей армии, поскольку солдаты к тому времени уже поняли, что добиться решающей победы над врагом им не удастся. Он сумел подавить первый бунт и разгромить армию, которую удалось собрать и направить ее из города. После этого он занялся интригами, в ходе которых надеялся добиться завершения войны. Один из соратников Александра, Офеллас, создал для себя княжество в Киренаике. Агафокл пообещал отдать ему Карфаген, если он поможет захватить этот город. Когда же, после тяжелого перехода через пустыню Сиртики, Офеллас явился под стены Карфагена, сиракузец убил его и подчинил себе его войска[31].