Карибская тайна. Немезида

— Нет. Верити не хотела, чтобы о нем знали, и я скажу с абсолютной уверенностью, что и Майк тоже. Они боялись, что их остановят. Верити, на мой взгляд, помимо любви видела в этом браке некое избавление. Естественное, как мне кажется, если учесть обстоятельства ее жизни. Она потеряла своих подлинных хранителей, своих родителей, а после их смерти ей пришлось начать новую жизнь в том самом возрасте, когда школьница может так легко «втюриться» в кого-нибудь. В привлекательную учительницу. В преподавательницу физкультуры или в математичку, в старшую школьницу или дежурную. Подобное состояние не может продлиться очень долго, однако оно является вполне естественной частью жизни. А потом начинается другая стадия, когда ты осознаешь, что в своей жизни ищешь полноты. Отношений между мужчиной и женщиной. И тогда ты начинаешь оглядываться по сторонам, разыскивая себе пару. Спутника или спутницу жизни. И если у тебя хватает ума, ты не спешишь, заводишь друзей, но ждешь, как говорили детям старые няньки, правильного принца или принцессу. Клотильда Брэдбери-Скотт чрезвычайно хорошо относилась к Верити, и та, по всей видимости, почитала ее как героиню. Эта женщина была впечатляющей личностью. Симпатичная, образованная, интересная. Думаю, что Верити обожала ее самым романтическим образом и что Клотильда полюбила ее как собственную дочь. Словом, Верити созревала в атмосфере обожания, вела интересную жизнь, и интересные темы стимулировали развитие ее ума. Это была счастливая стезя, однако я думаю, что понемногу она осознала... осознала, не понимая того, скажем так, желание совершить побег. Побег от любви. Побег, не знаю во что и куда. Однако, встретив Майкла, она поняла это. Ей хотелось бежать в ту жизнь, где мужчина и женщина вместе создают следующую ступень бытия в этом мире. Однако Верити поняла, что нет никакой возможности заставить Клотильду понять ее чувства. Она понимала, что Клотильда будет самым суровым образом противостоять ее любви к Майклу. Не сможет принять ее всерьез. И Клотильда, увы, была бы права в своих чувствах... Теперь я это знаю. Он не был таким мужем, которого могла... нет, должна была получить Верити. Избранная ею дорога вела не к жизни, не к полноте бытия и счастью. Она пролегала к потрясению, боли, смерти... Видите ли, мисс Марпл, я испытываю глубокое ощущение собственной вины. Я действовал из благих побуждений, однако не знал того, что мне следовало бы знать. Я знал Верити, но не знал Майкла. Стремление девушки к секретности я выводил из того, какой сильной личностью была Клотильда Брэдбери-Скотт. Она обладала столь сильным влиянием на Верити, что могла и отговорить ее от брака.

— Так, значит, вы считаете, что именно это она и сделала? Считаете, что Клотильда достаточно наговорила ей о Майкле и девочка отказалась от намерения выйти за него?

— Нет, я в это не верю. Не верю до сих пор. В таком случае Верити сказала бы мне. Обязательно сказала бы.

— Так что же на самом деле случилось в тот день?

— Я еще не сказал вам об этом. День был назначен... время, час и место, — и я ждал. Ждал жениха и невесту, которые так и не пришли, не прислав мне ни слова, ни извинения... ничего. Но почему, не знаю даже теперь! И никогда не знал. До сих пор не могу поверить. То есть не в то, что они не пришли — это было бы несложно объяснить, — но в то, что они не прислали мне ни слова. Даже какой-нибудь небрежно набросанной строчки. Вот почему мне хотелось знать... я надеялся, что Элизабет Темпл могла что-то сказать вам перед смертью. Передать вам предназначенное мне послание. Если она знала или понимала, что умирает, то могла и захотеть передать мне такое известие.

— Она хотела получить от вас информацию, — проговорила мисс Марпл. — И в этом, не сомневаюсь, заключалась причина, пославшая ее к вам.

— Да. Да, наверное, вы правы. Мне показалось, видите ли, что Верити ничего не сказала бы людям, способным остановить ее, Клотильде и Антее Брэдбери-Скотт, однако, поскольку она всегда была очень предана Элизабет Темпл — и та имела огромное влияние на нее, — мне кажется, что она писала ей и сообщала кое-какую информацию.

— Думаю, да, — проговорила мисс Марпл.

— И какую же информацию?

— Элизабет Темпл она сообщала следующее, — сказала мисс Марпл. — Что она намеревается выйти за Майкла Рэфь-ела. Мисс Темпл знала это. И сама сказала мне об этом. Сказала так: «Я знала девушку по имени Верити, собиравшуюся выйти за Майкла Рэфьела», — и узнать это она могла только от самой Верити, которая наверняка писала ей или посылала весточку. А когда я спросила: «Почему же она не вышла за него замуж?» — мисс Темпл ответила: «Она умерла».

— И тут мы можем поставить точку, — промолвил архидиакон Брейбазон и вздохнул. — Мы с Элизабет знали только два факта. Она знала, что Верити намеревается выйти замуж за Майкла. А я знал, что они собирались вступить в брак, что договорились об этом, назначили день и время. И я ждал их, но свадьба не состоялась. Не было ни жениха, ни невесты, ни даже простой записки от них.