Карибская тайна. Немезида

— Она вовсе не хотела этого делать, — спокойно сказал Тим. — Я в этом уверен. Молли просто захотелось хорошо поспать. Возможно, таблетки сразу не подействовали, и она приняла еще несколько штук. Правда, Молли?

Но Молли отрицательно покачала головой.

— Ты хочешь сказать… значит, ты сделала это нарочно? — спросил Тим.

— Да, — впервые заговорила Молли.

— Но зачем, Молли, зачем?

Веки девушки дрогнули.

— Боюсь, — еле слышно шепнула она.

— Боишься? Чего?

Но Молли снова закрыла глаза.

— Лучше дайте ей прийти в себя, — посоветовал доктор Грейем.

Но Тима уже нельзя было остановить.

— Чего ты боялась? Полиции? Потому что они приставали к тебе с вопросами? Ну, это может напугать кого угодно. Но ведь это их работа. Никто никогда не думал… — Он осекся.

Доктор Грейем выразительно покачал головой.

— Я хочу спать, — сказала Молли.

— Для вас это самое лучшее, — кивнул доктор Грейем.

Он двинулся к двери, остальные последовали за ним.

— Теперь она крепко заснет, — сказал Грейем.

— Я что-нибудь должен сделать? — спросил все еще встревоженный Тим.

— Если хотите, я останусь, — предложила Эвелин.

— Нет, теперь все будет в порядке, — сказал Тим.

Эвелин снова подошла к кровати:

— Мне остаться с вами, Молли?

Глаза Молли опять открылись.

— Нет, — ответила она и добавила после паузы: — Только Тим.

Тим вернулся назад и уселся у кровати.

— Я здесь, Молли, — сказал он и взял ее за руку. — Постарайся заснуть. Я тебя не оставлю.

Она слабо вздохнула и закрыла глаза.

Выйдя из бунгало, доктор и Хиллингдоны остановились.

— Вы уверены, что я ничем не могу помочь? — спросила Эвелин.

— Да, благодарю вас, миссис Хиллингдон. Ей сейчас, кроме мужа, никто не нужен. Но завтра кому-то придется с ней побыть — ведь Кендал, в конце концов, должен заниматься делами отеля.

— Вы думаете, она может… снова попытаться? — спросил Хиллингдон.

Грейем с раздражением потер переносицу.

— В таких случаях это трудно предугадать. Вообще-то это очень маловероятно. Как вы сами видите, самочувствие ее довольно неприятное. Но конечно, все предвидеть невозможно. Она могла спрятать где-нибудь еще несколько таблеток.

— Никогда бы не подумал, что такая девушка, как Молли, может решиться на самоубийство, — заявил Хиллингдон.

— Люди, которые все время говорят о самоубийстве, — сухо заметил Грейем, — обычно ограничиваются разговорами, давая этим выход своим чувствам.

— Но Молли всегда казалась такой счастливой… — Эвелин заколебалась. — Я должна кое-что рассказать вам, доктор Грейем.

Она сообщила ему о своей беседе с Молли на пляже в тот вечер, когда убили Викторию. Когда Эвелин закончила, лицо Грейема стало очень серьезным.

— Я рад, что вы рассказали мне это, миссис Хиллингдон. К сожалению, налицо очень неблагоприятные признаки. Надо будет утром поговорить с ее мужем.

3

— Я хочу серьезно поговорить с вами о вашей жене, Кендал.

Они сидели в кабинете Тима. Эвелин Хиллингдон дежурила у постели Молли, а Лаки обещала сменить ее. Мисс Марпл тоже предложила свои услуги. Бедный Тим разрывался между отелем и больной женой.

— Не понимаю, — сказал Тим. — Не могу понять, что происходит с Молли. Она совершенно переменилась.

— Насколько я понял, она видит дурные сны?

— Да, она часто жалуется на это.

— И давно?

— О, не знаю. По-моему, уже месяц, а может быть, и дольше. Она… мы думали, что это просто… ну, обычные ночные кошмары.

— Допустим. Но более серьезные опасения внушает тот факт, что она, кажется, кого-то боится. На это она вам тоже жаловалась?

— Да. Один или два раза она говорила, что ее преследуют.

— Ага! Шпионят за ней?

— Да, она как-то использовала этот термин. Молли говорила, что ее преследуют враги.

— А у нее были враги, мистер Кендал?

— Нет. Конечно нет.

— И никаких неприятных инцидентов в Англии, возможно, до вашего брака?

— Нет, ничего такого вроде бы не было. Она только не слишком ладила с матерью, но та была эксцентричная особа, с которой вообще нелегко было ужиться.

— А были ли в ее семье какие-нибудь признаки психического расстройства?

Тим открыл было рот, но тут же закрыл его, нервно теребя лежащую на письменном столе авторучку.

— Должен заметить, Тим, — продолжал доктор, — что для вас лучше быть полностью со мной откровенным.

— Ну, кое-какие отклонения там были. Правда, ничего серьезного, но ее тетя, кажется, была немного свихнувшейся. Ведь такое встречается в каждой семье.

— Да, вы совершенно правы. Я вовсе не стараюсь тревожить вас напрасно, но подобные случаи могут указывать на тенденцию терять самообладание и воображать неизвестно что при каждом стрессе.

— Я об этом не так уж много знаю, — сказал Тим. — В конце концов, люди не любят выбалтывать семейные тайны.

— Да, разумеется. А может быть, Молли до вас была с кем-то помолвлена и этот человек потом стал ей угрожать?

— Не думаю. Действительно, когда мы познакомились, Молли была помолвлена с каким-то мужчиной. Насколько я понял, ее родители резко возражали против такой партии, и Молли, по-моему, продолжала встречаться с этим парнем только из духа противоречия. — Тим усмехнулся. — Молодые всегда так поступают.