Карибский круиз

Мы снова были в открытом море. Корабль шел курсом на Нассау. Погода посвежела. Несмотря на широко разрекламированные судовые стабилизаторы, нас качало и мотало весьма заметно. Тем не менее, полные бодрости, мы заказали практически все, что было в меню службы, доставляющей питание в каюты, и организовали давно забытую обжираловку за столом, который заботливый Кингсли прикатил в каюту Джеки.

— Похоже, у вас вечеринка, — заметил Кингсли, разглядывая еду и напитки, которые мы заказали. Пер советовал Джеки не употреблять алкоголь, поскольку она еще принимала таблетки, но она тем не менее заказала себе скотч и намеревалась как следует его распробовать. Мы с Пэт предпочли по бутылке вина: я — красного, она — белого.

— Это и есть вечеринка, — подтвердила Джеки. — Девичник. И мы не хотим, чтобы нам мешали. Я имею в виду — никакой вечерней уборки, никаких звонков, ничего! Договорились?

— Нет проблем, — ответил Кингсли. — Когда столик будет не нужен, просто выкатите его в коридор, я заберу.

— Обязательно, — сказала я. — Спасибо, Кингсли.

Он помахал рукой на прощание и повесил табличку «не беспокоить» на ручке с наружной стороны двери.

— Хороший парень, — отметила я, стараясь в основном убедить себя, что не все мужчины плохие.

Джеки подчистила до крошки свою порцию и почти половину моей.

— Я выздоровела, — заявила она. — Пер меня вылечил. Он гений медицины!

— Билл тоже прекрасный доктор, — сказала Пэт.

— Расскажи лучше, как вы провели день с Албертом, — предложила Джеки, отвлекая Пэт от ее любимой темы. — Чем вы занимались на Санта-Крусе?

— Ну, после нашего арт-сафари мы взяли такси и поехали в заповедник «Птичье ущелье», — ответила Пэт.

— Почему-то меня это не удивляет, — заметила Джеки.

— Он расположен в самом центре превосходного влажного тропического леса, — продолжила Пэт.

Я молчала. Я не могла себя заставить думать о тропических птицах, которых увидел Алберт, и об охватившем его восторге в связи с увиденным; я слушала вполуха, а в основном думала о Сэме. Точнее, пыталась не думать о нем.

Пэт очень поэтически расписывала чей-то плюваж (я догадалась, что имелось в виду птичье оперение; наверное, Алберт сказал «плюмаж», что для Пэт оказалось слишком мудреным), когда послышался шорох под дверью, и я увидела выползающий оттуда конверт.

Предположив, что это очередное послание от Сэма и что Кингсли попросту догадался сунуть его не под мою дверь, а сюда, поскольку я ужинала здесь, я на цыпочках подошла к двери, подхватила конверт и тайком спрятала его в карман.

Потом прочитаю, решила я. Незачем портить вечер очередными поползновениями Сэма. Это моя проблема. Подруги тут ни при чем.

Наши посиделки подошли к концу около девяти вечера. Пошатываясь, я миновала холл и направилась к своей каюте как раз в то время, когда начался девятичасовой доклад капитана Солберга о погоде. Едва я успела оказаться в каюте, как послышался стук в дверь. Я решила, что это Пэт или Джеки, поскольку мы только что расстались, и распахнула ее.

— Дай мне пять минут, чтобы все объяснить. Только пять минут!

Это был Сэм. Эх, черт, какая жалость, что он оказался убийцей, подумала я, рассматривая его. Сегодня в ресторане был ужин в стиле американского Запада, поэтому на Сэме были голубые джинсы и джинсовая рубашка. Вся эта голубизна делала его синие глаза просто неотразимыми. С презрением к самой себе я не могла не признать, что он меня по-прежнему страшно привлекает.

Я попробовала захлопнуть дверь перед его носом, но он, разумеется, был гораздо сильнее меня физически и попросту удержал ее.

— Прекрасно! Я звоню в службу безопасности, — холодно сказала я и подошла к телефону.

— Струнка, послушай, — начал он, входя вслед за мной в каюту. — Я действительно считаю, что ты все преувеличиваешь. Понимаю, ты думаешь, что тебя обманули, одурачили, предали. Но так как ты меня избегаешь, не даешь мне даже слова сказать, это немного…

— Алло! — проговорила я в трубку, не обращая внимания на его слова. — Да. Я хочу сообщить, что в мою каюту ворвался мужчина и пристает ко мне. Да, правильно. Номер каюты…

Связь прервалась. Сэм надавил пальцем на рычажок телефона.

— Ты собираешься убить меня прямо сейчас? — усмехнулась я.

— Убить тебя? Что за чертовщина взбрела тебе в голову?

Он выглядел искренне изумленным моим замечанием. Что только доказывало, насколько я могла понять, его подлую притворную натуру.

— Всего пять минут, — начал он снова торговаться. — Если ты не захочешь со мной после этого разговаривать — клянусь, никогда больше не стану тебя беспокоить.

— Не станешь меня беспокоить? А что скажет Эрик? — состроила я гримасу.

— Эрик? Твой бывший муж? А он тут при чем?

Господи, ну и дает! Может, ему следовало заняться лицедейством, в этом он бы больше преуспел, чем в убийстве бедных беззащитных бывших жен. Со своей невинностью во взоре он мог бы запросто получить Оскара.

— Пять минут, Струнка! Всего лишь пять минут, — еще раз повторил он.

— Хорошо, пять минут, — в конце концов я решила рискнуть. — Но не здесь.

— Где скажешь!