Карибский сувенир

Наверху гремели выстрелы, и по палубам стучали ботинки бегущих людей, а внизу, в машинном отделении, Пайве, загнав в угол механиков, торопливо разбирался в сложном оборудовании… В первую очередь — свет, скорее свет! Большинство пассажиров еще ничего не знают, но когда испуганные темнотой и выстрелами люди ринутся из всех помещений на палубы, их ничем не остановишь. Даже автоматами. Они сметут заговорщиков и сами передавят друг друга, бросившись к спасательным шлюпкам… Пайве, лихорадочно покусывая губы, ходил от двигателя к двигателю, но с таким сложным устройством ему раньше сталкиваться не приходилось. Но вот один из механиков кашлянул, и, когда Пайве взглянул на него, тот, стараясь не привлекать внимания товарищей, мигнул на один из электрогенераторов. Через несколько секунд вспыхнул свет, а спустя минут десять главный двигатель тяжело, неохотно вздохнул, а потом мерно и покорно застучал громадными поршнями. «Санта-Мария» вздрогнула, и винты вспенили воду. Но теперь путь ее был не на север, в Майами, а на восток…

Ночь прошла в тревоге. На верхних палубах, прижав к бедрам автоматы, застыли парни в беретах. Люди Гальвао дежурили в рубке, на радиостанции и в машинном отделении, и котором Пайве горячо убеждал механиков помочь ему. И вскоре он нашел таких людей: несколько человек стали к управлению механизмами.

Утром 21 января 1961 года Гальвао обратился по радио ко всему насчитывающему 400 человек экипажу теплохода, пытаясь склонить его на свою сторону. Часть моряков откликнулась на призыв и стала выполнять указания революционеров. После этого Гальвао сообщил пассажирам о событиях прошедшей ночи и под страхом смерти потребовал полного подчинения…

Некоторые из любителей приключений думали, что все это — и стрельба и непонятные призывы — продолжение вчерашнего маскарада.

Но суровый вид людей с оружием в руках был достаточно внушителен, и пассажиры забились в свои каюты, проклиная и туризм, и «Санта-Марию», и бал, под шум которого люди Гальвао штурмовали судно…

После ночной схватки на лайнере оказалось шестеро раненых. В том числе и судовой врач, который минут двадцать отстреливался из своей каюты. Встал вопрос — что делать? Пожертвовать людьми, но зато на некоторое время держать в заблуждении фирму, а самим уйти подальше, в открытый океан? Нет, так поступать нельзя. И Гальвао прокладывает курс к острову Сент-Люсия, в группе Малых Антильских островов. Когда с теплохода на рейде сгружали в лодки раненых, уже через час почти весь мир знал о том, что произошло двое суток назад в Карибском море на португальском пассажирском теплоходе. Местные корреспонденты неплохо заработали в тот день на удивительных корреспонденциях: двадцать четыре человека захватили в свои руки громадный лайнер и полторы тысячи человек, находящихся на борту «Санта-Марии».

В тот же день в погоню за мятежным кораблем бросились по просьбе португальского правительства американские скоростные эсминцы, базирующиеся в Пуэрто-Рико, а в воздух поднялись самолеты. Погоня! Как охотничьи собаки, еще не учуявшие след, рыскали серые эсминцы по океану. В радиорубках радисты не отходили от приемников, дожидаясь сообщений от шнырявших под облаками самолетов.

На «Сайта-Марии» знали, что за ними будут гнаться военные корабли.

Спустившись в машинное отделение, Гальвао приказал Пайве выжать из двигателей все, что можно. А в штурманской рубке он начертил на карте курс судна — галсами, вдоль Бразильского побережья… Все время меняя направление, в течение четырех суток лайнер ускользал от погони. Но на пятые сутки над его мачтами пронесся с воем американский самолет. Сделав несколько снимков, самолет засек местоположение теплохода и улетел. На другой день в американских газетах появились фотографии — по океану, разрезая острым форштевнем воду, мчится красавец теплоход. Но вместо замалеванного на носу названия «Санта-Мария» на рубке красуется далеко видимая надпись «Сайта-Либердаде». Так приказал Гальвао переименовать теплоход…

В тот же день судно настигли эсминцы и приказали застопорить машины. На это Гальвао радировал: «Если кто попробует меня остановить, я потоплю теплоход… Дорогу „Санта-Либердаде“!» И эсминцы пропустили мятежный корабль…