Каритас

"Интересно, он такой же глупый, как кажется на первый взгляд?" — подумал про себя Артём, а вслух сказал наиболее ласковым голосом, который смог из себя выдавить в подобной ситуации:

— Честно говоря, я не думал, что дело дойдет до тюрьмы, глубокоуважаемый владыка Атулисы. Я уповаю на вашу милость, хотя понимаю, что очень сильно виноват перед вами. Есть шанс, что мы с братом когда-нибудь выйдем на свободу?

— Есть, если вы выполните Мои требования, — властным, но довольным голосом сказал Тсалвус Первый, по лицу которого было видно, что ему особенно понравились слова: "глубокоуважаемый владыка Атулисы".

— Тогда, Ваше Величество, не могли бы вы высказать их нам прямо сейчас, либо попросить ваших слуг сделать это за вас, — уже более серьёзным голосом сказал Артём, глядя прямо в глаза собеседнику. Более искушённый в вопросах психологии человек уловил бы в его словах нотку иронии и издёвки, но Тсалвус Первый слишком рано начал праздновать победу, а, если точнее, успешную реализацию своего нового "Королевского плана", как любой самоуверенный человек, верующий, что всё, рождённое в его мозгу, есть по сути гениальность.

"Вот, что делает с человеком пара часов заточения", — усмехнулся про себя король. Казалось, он наслаждался повисшим молчанием и через минуту чуть более властным голосом проговорил:

— Первое — вы должны убраться с Моей Атулисы. Второе — никогда больше сюда не возвращайтесь. Третье, и последнее, — никому никогда не рассказывайте о том, что здесь видели, иначе Я найду вас, и до конца своих дней вы будете гнить в Моей тюрьме.

— Думаю, это разумная плата за нашу свободу. Благодарю вас за великодушие и милость. После всех тех страхов, которые мы пережили в этой камере, я не могу и мечтать о той счастливой жизни, которая была у нас до знакомства с волшебным миром. Спасибо, что даёте нам шанс искупить свою вину перед вами, — ответил Артём, слегка поклонившись головой, чтобы Тсалвус Первый не заметил шальную улыбку, выскочившую на его лице.

— А как же Моя дочь, Каритас? Ты оставишь её в покое?

— А что Каритас? В мире полно девушек. Она ничем не лучше и не хуже других. Любовь — это всего лишь сексуальное влечение, ничего больше, — убедительно ответил Артём, но в голосе которого проскользнула боль, причиняемая самому себе этими словами.

— В таком случае, Я буду признателен, если вы прямо сейчас уберетесь с Моего материка, — улыбнувшись, сказал Тсалвус Первый, почувствовавший себя всесильным властителем чувств других. Он встал с таким видом, словно только что сидел на золотом троне в торжественном зале, а не на деревянной, прогнившей лавке, и вышел из камеры. Артём несколько мгновений продолжал смотреть на пустую скамейку напротив, а затем пошёл следом. Коля, не понимая, что ему думать и чего ожидать, волнуясь от незнания того, что задумал его брат, направился за ними с такой неохотой, будто догадывался, что скоро будет ещё хуже, чем сейчас.

— Могу ли я чем-либо вам помочь? — учтиво спросил Артём.

— Нет, спасибо. Я сам способен справиться с любыми проблемами, — ответил Тсалвус Первый, задрав нос кверху, показывая этим, что у него есть "Королевские планы" на все случаи жизни.

— Тогда, может, вы сделаете мне одолжение? — не меняя голоса, проговорил Артём.

Король взволнованно и недоверчиво посмотрел на него. Сюрпризы сейчас ему были не нужны.

— Я всего лишь хотел попросить, чтобы вы позволили как можно скорее покинуть Атулису. Честно говоря, я не отказался бы сейчас от тёплого душа, — поспешил разрядить обстановку Артём.

— А-а-а, — облегченно вздохнул король, — конечно. Мне тоже не терпится завершить это дело.

Вскоре они поднялись по винтовой лестнице, и вышли из башни Каритас на тёплый, свежий воздух, развеявший все тревоги не только Коли, косо поглядывавшего на брата, но и Тсалвуса Первого.

Когда Артём шёл по двору к воротам замка, то почувствовал на себе чей-то невидимый взгляд и обернулся в поисках таинственных глаз. В одном из окон замка он заметил человека, смотревшего прямо на него, на голове которого висел чёрный капюшон с большой серебряной звездой. Тот внимательно наблюдал за происходящим, прекрасно понимая, кто перед ним. Этот человек с укором посмотрел на Артёма, покачав головой, словно слышал весь разговор в камере, и отошёл вглубь окна, скрывшись из виду.

Через несколько минут свободные заключенные вышли из замка и перешли мост.

— Почему на Атулисе так мало машин? — спросил Артём, пытаясь не оставлять короля наедине со своими "думами".

— А зачем? У Нас, — сказал Тсалвус Первый так, словно "нас" обозначало "меня", — есть грифоны, пегасы и единороги, которые доставляют тебя до нужной точки быстро и комфортно.

— Понятно! Вы совсем не пользуйтесь изобретениями человечества?

— Почему же так категорично? Мы ознакомлены со всеми, многие есть у Нас в наличии. Просто не все из них действительно необходимы.

Оставшийся путь был пройден молча — всем хотелось поскорее покончить с данным "происшествием" и вернуться к своим обычным делам.

Дойдя до кустарников, Тсалвус Первый напоследок брезгливо сказал:

— Надеюсь, Мы больше не увидимся.