Карл Юнг. В поисках себя

Фредерик Ленуар Карл Юнг. В поисках себя

Frederic Lenoir

JUNG,

Un voyage vers soi

* * *

Введение

К тому времени, как я опубликовал «Чудо Спинозы»[1], то уже знал, что следующая интеллектуальная биография будет посвящена Карлу Густаву Юнгу. Это на самом деле два современных мыслителя, которые меня больше всего интересуют и которые кажутся мне зашедшими наиболее далеко в понимании человека и смысла его существования. Первый – философ, живший в XVII веке; второй – психолог, живший в конце XIX – начале XX века. Несмотря на различие их личностей и жизней – Спиноза был мудрецом, вел трезвое и почти аскетическое существование, а Юнг наслаждался жизнью и был далек от модели добродетели, – у них много основополагающих сходств. Спиноза и Юнг росли в очень религиозной среде (еврейской для Спинозы и протестантской для Юнга), из которой они вышли с определенной жесткостью, но оба стремились заново осознать для себя духовность вовне любой религии.

Спиноза и Юнг основывали свое мышление на тщательном обозрении самих себя и других. Несмотря на то что они оба создали множество концепций и написали глубочайшие работы, их знание человеческой души появилось из опыта, так же как и их мысль имела существенное влияние на их жизни. «Самые прекрасные истины бесполезны, пока их содержание не превратится для каждого в уникальный внутренний опыт» [1], – уточняет Юнг. Наконец, они оба разделяют страсть поиска истины, без всякого априори или соответствия духу времени, что привело их обоих к одиночеству и непониманию большинством современников. «Одиночество возникает не из-за отсутствия окружения другими существами, – пишет Юнг, – а в основном от того, что вы не можете сообщить другим вещи, которые кажутся важными, или из-за того, что находятся важные мысли, кажущиеся остальным невозможными» [2]. Понадобилось три столетия, чтобы гений Спинозы был наконец признан. И пусть мы отмечаем в 2021 году 60-летие смерти Юнга, он до сих пор остается незнакомым широкой публике, особенно во Франции, хотя его идеи проникают во все разделы нашей культуры.

Я уверен, что его визионерская работа является одной из самых великих революций человеческой мысли, и его важность выходит далеко за пределы той области, в которой его традиционно признают: глубинной психологии. Сквозь разработанные им великие концепции – синхронистичность, комплексы, коллективное бессознательное, архетипы, психологические типажи, анима и анимус, тень, персона, процесс индивидуации – Юнг привносит взгляд на человеческую сущность и свое воспиятие мира, которые не только перевернули представления о психологии, но и обращались к философии, антропологии, физике, образовательным наукам, теологии, истории мифов и верований. Некоторые великие умы среди современников Юнга не ошиблись, имея с ним плодотворный обмен мнениями, например лауреат Нобелевской премии по физике Вольфганг Паули. Его работы также вдохновили множество творцов, например лауреата Нобелевской премии по литературе, писателя Германа Гессе или американского художника Джексона Поллока.

Важность влияния мысли Юнга можно понять в контексте перевернутого мира, в поиске смысла и новых ориентиров, которые берутся уже не извне, а изнутри человека. Как справедливо отметила специалистка по истории религий Исе Тардан-Маскелье:

«Личность Юнга требует поместить его в более широкий исторический контекст, в острое осознание того исторического момента, в котором мы живем и которое может быть обозначено как привилегированное время поиска смысла: эпоха, когда ничего больше не является очевидным само по себе, ни религиозные догмы, ни философские системы; где наше существование воспринимается не как уверенность, а скорее как вопрос: кто я для самого себя? Что есть мое существование для мира?» [3].

Во все еще слишком институционализированном обществе он объявляет личный опыт основой любого аутентичного экзистенциального путешествия. Критикуя формализм и неприятие больших религий, он не отрицает при этом религиозного измерения человеческой души и ее потребности в священном. Он предстает ученым, который не прекращает собирать факты, но также подчеркивает ограничения науки и разума.