Карл Маркс: Мировой дух

Когда весь или почти весь мир станет таким образом «пролетарским», пролетариям станет легче разрушить капиталистический порядок, завладеть собственностью на средства производства и передать власть наемным управленцам, не являющимся собственниками. Капиталисты станут так же не нужны для производства, как ростовщики и помещики. Маркс дает управленцу аналогию — дирижер. Дирижер ведь тоже не является владельцем музыкальных инструментов, не должен он заниматься и выплатой жалованья музыкантам…

Третьего июля 1866 года разразилась ожидаемая война между Пруссией и Австрией. Карл все еще надеялся на победу Австрии, которая ослабила бы прусскую диктатуру, но почти не верил в нее: силы слишком неравны. И действительно: пруссаки разбили австрийцев при Садовой в Чехии. Новый ландтаг, избранный в тот же день, устроил овацию Бисмарку. 7 июля Маркс от имени Интернационала выразил свое отношение к этой войне и призвал рабочих соблюдать нейтралитет: «Генеральный совет Международного товарищества рабочих рассматривает нынешнюю войну в Европе как войну правительств. Он советует рабочим соблюдать нейтралитет и объединяться, чтобы использовать силу, рожденную из этого союза, для завоевания своей политической и социальной свободы». Война закончилась поражением Австрии. Предстоящий мирный договор (к которому попытался приложить руку Наполеон III) не позволит ей сыграть никакой роли в объединении Германии.

В это время Поль Лафарг, поселившийся в Лондоне, чтобы закончить свое медицинское образование, ухаживал за Лаурой с упорством, которое не нравилось ее отцу, хотя, уступив просьбам дочери, тот согласился на их помолвку. Маркс написал молодому человеку: «Если вы ссылаетесь на свой креольский темперамент, я считаю своим долгом поставить свой разум между вашим темпераментом и моей дочерью. Если рядом с ней вы не можете любить в манере, согласующейся с лондонским меридианом, вам придется любить ее на расстоянии». И добавил: «Прежде чем окончательно уладить ваши отношения с Лаурой, мне нужно серьезно прояснить ваше экономическое положение… Из своих наблюдений я вынес убеждение, что вы не труженик по природе. При таких обстоятельствах вам потребуется внешняя поддержка, чтобы начать жить с моей дочерью. О вашей семье я ничего не знаю. Если даже она и обладает определенным достатком, это не доказывает, что она пойдет ради вас на жертвы».

Оказывается, сдержанность и упреки Маркса в адрес Лафарга упирались в вопрос о деньгах. 7 августа 1866 года он пишет Энгельсу: «Со вчерашнего дня Лаура наполовину помолвлена с г-ном Лафаргом, моим медиком-креолом… Он красив, умен, энергичен, атлетического сложения. Его материальное положение неустойчиво, он единственный сын в семье плантаторов… Он пройдет хорошую стажировку в больницах Лондона, я договорился с одним другом, чтобы его туда взяли». Потом он добавляет: «Я постоянно отвлекаюсь на домашние заботы и теряю много времени. Например, мясник перестал с сегодняшнего дня поставлять нам мясо, а в субботу я исчерпал свои запасы бумаги».

Когда родители Поля в Бордо пообещали ему 4 тысячи фунтов на обзаведение семьей (огромная сумма!), Карл окончательно успокоился, а Женни пришла в восторг: «Большая редкость — найти человека, разделяющего ваш образ мыслей и при этом обладающего положением в обществе и образованностью».

В начале августа Наполеон III потребовал у Бисмарка Бельгию в знак благодарности за свои услуги в отношении Австрии. Канцлер отказался: он отнюдь не нуждался в Париже, чтобы навязать Вене свои условия мира.

Десятого августа, как это часто бывало, Фридрих спросил Карла: «Нота Бонапарта, похоже, доказывает, что между ним и Бисмарком пробежала кошка. Иначе это требование не было бы выставлено так резко и внезапно, и в самый неподходящий для Бисмарка момент. Бисмарк мог бы и удовлетворить его, это точно, но разве теперь он это сделает? Что скажет победоносная армия, еще стоящая под ружьем? А немецкий парламент, а палаты, а южные немцы? Да еще старый осел [Вильгельм І], у которого как раз сейчас должен быть такой же глупо-счастливый вид, как у моей черно-белой собаки Дидоны, когда она наестся, изрек: „Ни пяди немецкой земли!“»

Маркс ответил ему, что война между Францией и Пруссией отныне неизбежна, поскольку только эти две страны отныне соперничают в Европе. И действительно, пока Англия обогащалась, два ее конкурента на континенте тратились на вооружение.

Тринадцатого августа 1866 года в редкие моменты откровенности Маркс написал Лафаргу письмо, признавшись, что если бы мог начать жизнь сначала, то не женился бы и посвятил все свое время революционной борьбе; наверняка он таким образом всё еще пытался удалить от своей дочери чересчур настойчивого молодого человека.

Тем более что Лафарг косвенным образом отнял у него еще одну дочь: однажды он привел к Марксам своего французского друга Шарля Лонге[43], журналиста, бежавшего в Бельгию и наведавшегося в Лондон, который тут же влюбился в Женнихен.