Карл Павлович Брюллов

Более обстоятельна была статья в книге о Салоне,3. В этом издании многие годы анализировались лучшие экспонаты начала XIX столетия. Автор признавал, что в «Помпее» его «удовлетворяют и вкус и разум художника; по меньшей мере он мог гармонизовать свою картину». Затем и этот автор говорил, что якобы Брюллов «не может хорошо расположить группы, передать таящуюся в персонажах характерность, познать законы контрастов и совершенства форм». Сообщалось, что «записные критики» усматривают какие-то расхождения между архитектурой Помпеи и ее изображением. Одновременно, впрочем, картина именовалась «великим и прекрасным явлением в живописи». Во всяком случае Брюллов был награжден в Салоне медалью первого разряда. «

Мы имеем возможность посмотреть, среди каких картин находился «Последний день Помпеи» в Салоне, какими они были (кстати, экспонированные там же картины П. Делароша «Казнь Джэн Грей» и Э. Лами «Мужество русского офицера, раненного при Аустерлице», являлись собственностью А. Н. Демидова, как и «Помпея»). Вполне может удивить однообразие их тем: «Казнь Джэн Грей», «Смерть Жана Гужона», «Смерть Пуссена», «Смерть Дюгеклена», «Филипп II на смертном ложе», «Последние минуты Великой Дофины», «Смерть Педро-Жесткого», «Смерть Корреджо» (две картины!), «Смерть адмирала Ко-линьи», «Погибший при кораблекрушении», «Иоанна Безумная», «Чума в Марселе», «Эберхард Вюртем-бергский, оплакивающий сына» и еще несколько подобных (картина Эж. Делакруа «Алжирские женщины» была совершенно одинока среди них). Деларош призывал к правде в искусстве, но его «Казнь Джэн Грей», удостоенная наивысшей награды, не уступала другим в вымученности и безжизненности. Эта картина - серьезнейший соперник «Помпее» и одна из знаменитейших работ Делароша, была исполнена с мелочной тщательностью и театрально-фальшиво; критик Г. Планш так отозвался о ней: «Старательное кокетничанье бутафорией» и.

Каждый из авторов этих картин «тщетно тщится» (здесь уместно выражение Козьмы Пруткова) потрясти душу зрителя. Эти картины давно забыты: в них нет жизненной правды, нет ни крупицы поэзии. Что бы ни говорили «записные критики», картина Брюллова не только пережила всех своих соперниц, но и в самом Салоне несравнимо превосходила их поэтичностью и значительностью замысла, пониманием истории, вниманием к судьбе и благородству безымянных людей прошлого.

Всадница. Масло. 1832

Из Парижа «Помпею» отправили в Петербург. Брюллов же еще до этого уехал в Италию.

* * *

Вирсавия. Масло. 1832

Обратимся, однако, на два года назад. В 1832 году Брюллов был занят несколькими другими работами. Это, прежде всего, «Всадница» и «Вирсавия» (Государственная Третьяковская галерея), а также относящийся к тому же периоду портрет Ю. П. Самойловой с воспитанницей и арапчонком (находится в зарубежном собрании). Они не могли для художника равняться с «Помпеей», хотя в них непосредственно и задушевно выражен его восторг перед живой красотой человека. Выразительность «Всадницы» заключена не только в романтическом эффекте того, как спокойствие юной амазонки противостоит горячности прекрасного коня, или в несколько сентиментальной прелести маленькой девочки, или в великолепии живописного исполнения, но еще и в естественности ситуации (встреча после конной прогулки). Надо обратить внимание на изображение парка с молодыми, тонкими деревьями, как бы окутанными воздухом, на запыхавшегося сеттера, даже на то, как девочка встала одной ногой на решетку ограждения. В итоге конный портрет Джованины Паччини, воспитанницы графини Самойловой, приобрел черты жизненности, необыкновенные для парадного изображения. Более того, он подлинно поэтичен в прославлении молодости, чистоты и радости жизни. В этом к нему близок портрет Самойловой (с воспитанницей и арапчонком), приятельницы Брюллова, которая в этом портрете, говоря пушкинскими словами, «ослепительна была» (единство впечатления, правда, разбивается слишком широко показанным убранством интерьера).

Смерть Инесы де Кастро. Масло. 1834