Карл Великий

Если Остфалию в результате этой экспедиции удалось умиротворить, то вестфальцы вновь взбунтовались и попытались собраться на Липпе. Эту попытку пресек старший сын Карла (тоже Карл) от брака с Гильдегардой. В хрониках он именуется лишь как «сын Карла» или «господин». Так вот, вместе с переданным в распоряжение отрядом, который должен был прикрывать отца с тыла, он дал бой противнику в округе Драйн, что расположен в среднем течении реки Липпе, и оказался победителем. Характерно, что победа была одержана в результате кавалерийской атаки, нанесшей вестфальцам огромный ущерб. Это боевое крещение, принятое Карлом в столкновении с саксами, показало его как потенциально масштабного преемника отца. Сам Карл Великий, в свое время будучи старшим из сыновей, принимал участие и походах собственного отца Пипина на землях Аквитании. Его сын продемонстрировал военный талант и, возможно, предстал уже созревшим для несения политической ответственности, как сын Гильдегарды, носящий одно имя со своим отцом. Он явно пользуется благосклонностью короля, который открывает сыну тайны военного ремесла и дипломатии. Но двойного королевского правления быть не может.

Карл остается единственным правителем франков. Лишь титул императора, присвоенный ему на Рождество 800 года, дает повышение статуса юного Карла как короля, но и тогда он остается в подчинении у отца и действующего императора, главного правителя. Между тем судьба распорядилась по-своему: в 811 году Карл по истечении года и еще до кончины отца отошел в мир иной вслед за братом Пипином. В результате Людовик, впоследствии получивший прозвище Благочестивый, вступил в почти единоличное политическое наследие Карла Великого.

Несмотря на договоренность с Остфалией и победу над Вестфалией, на разорения и поджоги, сопротивление дикарей-саксов не было сломлено. Остается только гадать, какую энергию высвободило вынужденное подчинение королю и христианскому Богу. Карл, являвшийся образцом политической решимости и не знавшей снисхождения инерции, против обыкновения и несмотря на трудности с военным призывом, решил провести поход зимой, вероятно, чтобы упредить волну мятежей, приходившуюся, как правило, на весну, в регионах восточнее Рейна. Взаимоотношения с саксами настолько захватили короля, что в месяцы между возвращением и новой экспедицией не отмечено ни одной грамоты, ни одного судебного приговора, ни одного правительственного решения, связанного с обыденной жизнью.

Следуя обычной, вполне успешной тактике, отряды устреми лись «в земли саксов двумя путями». Хроники сообщают, что король провел Рождество вблизи старого оборонительного сооружения саксов под названием Скидриобург (Шидер), в вилле Людге близ Пирмонта, после чего добрался до места, где Везер и Берне впадают в Реме. И на этот раз он опустошал все, что попадалось ему на пути, применяя известный с незапамятных времен принцип — наносить врагу чувствительный и долговременный урон

Далее продвижение франкских отрядов застопорилось — этому помешали неблагоприятная погода и наводнения. Тогда король удалился в укрепленный Эресбург, куда велел доставить супругу Фастраду, сыновей и дочерей. Как живо комментирует Эйнхард десятилетия спустя, Карл любил общение с семьей больше всего на свете.

Характерно, что король для зимнего постоя выбрал не более комфортабельный пфальц Падерборн, а укрепленный Эресбург, однажды уже устоявший под ударами врага. По свидетельству хроник, защитные сооружения крепости расширили, построили также церковь (капелла). Учитывая продолжительность пребывания короля в крепости (Рождество 784 года и Пасха 785 года), без вложений в культовые строения было просто не обойтись.

Среди погибших, которых оплакивал Карл, был аббат Фулрад. Он оказывал содействие еще его отцу и осуществлял дипломатическую подготовку эпохального союза папы Захария с франкским мажордомом. Возглавляя дворцовую капеллу и являясь аббатом Сен-Дени, Фулрад занимал весьма влиятельное положение в государстве франков. Его завещание воспроизводит всю Iполноту его владений. Это была область Маас — Мозель, Эльзас и юго-восточные регионы, простиравшиеся вплоть до Баварии. Он сумел использовать их во славу Сен-Дени и одновременно в интересах королевства франков. Не случайно его имя упоминается в поминальной книге зальцбургского монастыря Апостола Петра. Написанная Алкуином эпитафия прославляет Фулрада как «красу церкви», а сочиненная ирландцем Дунгалом надгробная надпись свидетельствует: «Он готов ко всему доброму». Папа Адриан I однажды назвал умершего даже «архиепископом государства франков».