Карл Великий

Таким образом, на закате жизни великому императору суждено было почувствовать и увидеть приближение двойной опасности, грозившей его непрочной постройке, – внутреннего распада, которого он был не в силах предотвратить, и внешней агрессии, уже видневшейся на горизонте. И значительная часть ответственности за это лежала на самом Карле. Глубочайшее противоречие заключалось в его универсальной идее, с одной стороны, и узости взглядов собственника, с другой. Обширное государство, созданное трудами поколений, представлялось ему, как и его предкам, частным достоянием, которое подлежало разделу между членами его семейства – вспомним раздел 806 года. Систематически прибегая к смешению государственной службы и частных обязательств, он возложил на плечи своих преемников неразрешимую проблему. Только его сила, блеск его побед, его умение внушить окружающим свою правоту, одним словом, его престиж, обеспечивали ему поддержку подданных и верность вассалов. После его смерти положение должно было круто измениться…

Нет, не удалось ему построить «земной град».

Не больших успехов добился он и в создании «града небесного».

Карл, бесспорно, достиг определенных результатов на пути водворения теократии, и занимаемое им положение стало мерилом претензий его преемников. Но и здесь все держалось на энергии и властной воле франкского монарха. Поддержка современников придавала уверенность начинаниям Карла, укрепляла его замыслы и заставляла работать над их реализацией. Однако все последующее показало непрочность здания, так быстро рухнувшего после ухода строителя. Вдохновленный святым Августином, Карл поставил своей целью вечное спасение подданных, насаждение в их сердцах заповедей Христовых и беспощадную борьбу с царящим в мире злом. На этот подвиг были затрачены огромные силы и средства. И все же самому Карлу пришлось убедиться в недостижимости подобных замыслов. Мало того, именно он нанес смертельный удар своему идеалу – единому вселенскому христианству. Именно он начал рыть пропасть между двумя половинами христианского мира – пропасть и идейную, и фактическую. До него существовала лишь одна христианская империя, наследница Константина Великого; теперь их стало две, причем ни одна не хотела и не могла уступить другой. Эта пропасть в последующие столетия расширялась и углублялась.

Таким образом, ни одно из трех капитальных положений святого Августина на практике не осуществилось: вместо «правды» пышным цветом расцвела всеобщая ложь, вместо «мира» на горизонте уже маячила война всех против всех, вместо «единства» было положено начало духовному расколу, обещавшему ядовитые плоды в будущем.

Казалось бы, историческое «величие» сына Пипина Короткого должно значительно померкнуть. Однако в действительности все зависит от угла зрения, под которым смотришь на существо проблемы.

Если Карл не сумел построить царство христианской любви и справедливости, если он повинен в расколе между двумя частями христианского мира, то одновременно он же эффективно содействовал консолидации одного из этих миров, выступая выразителем пробуждающегося самосознания Запада. В известной мере Карл стал основателем и идеологом будущего западного мира в целом и отдельных составляющих его народов, с их государственностью, экономическими, социальными и духовными институтами.

Конец императора и начало легенды

В 812 году Карл принимал византийских послов, прибывших с большими дарами и признанием dejure того, что гордые наследники Константина и Юстиниана не желали признавать двенадцать лет. Можно себе представить радость и гордость, с которыми Карл выслушивал обращения «Августейший» и «Базилевс»!

Думал ли он в тот сладкий миг, увенчавший все его самые смелые мечты, что до смерти осталось всего два года?…

Люди ближайших поколений считали Карла не только великим воителем, но и замечательным провидцем. Приведем весьма характерный в этом смысле отрывок из полулегендарного источника конца IX века (так называемого «Монаха Сен-Галленского»).