Карл Великий. Основатель империи Каролингов

Арнульфингу казалось, что сам Господь вместе с Иовом[31] обрушил неисчислимые несчастья на его землю. Со всей энергией он боролся с наступающим голодом и волной беспорядков. Когда в его виллах и монастырях не осталось больше зерна для посылки в пострадавшие районы, он приказал своим офицерам сдать серебряные монеты до ближайшего урожая и установил твердую цену на хлеб. Понимая, что ему не хватает перевозочных средств, он ускорил строительство деревянных мостов на речных переправах и даже начал строительство моста в месте слияния Майна с Рейном.

Во время своих путешествий по воде Шарлемань обратил внимание на близость расположения друг от друга верховьев Рейна и Дуная в его новых горных владениях. Он приказал тамошним крестьянам выкопать канал и соединить эти широкие и протяженные водные пути. Он также беспрестанно требовал от Алкуина, чтобы тот вернулся. Без своего наставника ему трудно было работать. Фастрада не могла помочь королю в борьбе с голодом так, как это делала Хильдегарда.

Когда Алкуин отказался покинуть родину, Шарлемань продолжал настаивать, убеждать и подарил ему аббатство Святого Мартина в Туре, где переписывались прекраснейшие книги. Аббатство нуждалось в Алкуине так же сильно, как и опечаленный король «Давид».

– Такой друг, как он, – объяснял добрый кельт своим соотечественникам, – не должен быть отвергнут таким, как я.

Даже в своем любимом Йорке Алкуину не хватало веселых вечеров франкской Академии, где наблюдения за звездами смягчались глотками доброго вина. «Вино в наших бочонках все выпито, – писал он в Рейнландию. – В наших желудках пенится только кислое пиво. В таком случае выпей за нас, и пусть твои дни текут радостно и счастливо. А для моих болезней нужны хорошие врачи – два бочонка доброго вина. Пришли хотя бы один!»

Когда высокая сутулая фигура Алкуина появилась в зале дворца в Вормсе, Карл распорядился устроить ночью праздник. Король «Давид» вновь обрел утраченного друга. И у него не было больше нужды диктовать свои дела писцам.

Учитель Алкуин привез в подарок редкие книги и копию карты мира, а также дружбу короля Оффы. Чуткому ученому казалось, что растущее могущество короля франков могло бы защитить и обогатить нуждающегося короля Мерсии. Он еще настойчивее стал уповать на это, когда узнал об опустошениях, причиненных норманнами, высадившимися с моря и разрушившими мирную церквушку и монастырь в Лидисфарне. «Никогда, с той поры, как мы обитаем в Британии, не видели таких жестокостей от языческой расы. Никогда не ожидали мы такого вторжения кораблей. Ты только представь себе церковь Святого Кутберта, забрызганную кровью священников! Представь себе великолепный город, разоренный и разграбленный язычниками».

Оплакивая потерянный монастырь, Алкуин жаловался на грехи британских государей: «Они погрязли в блуде, внебрачных связях и инцесте. Подумай, не явились ли их дурные привычки причиной неслыханного доселе зла!»

Отягощенный собственными бедами и несчастьями, Шарлемань задумался, не влекут ли за собой грехи людские наказание Божье. Опечаленный Алкуин верил в это. Ему знакомы были приметы, предвещавшие беду, – кровавый дождь, падавший на крышу церкви Святого Петра в Йорке. Кроме того, чрезмерно роскошная одежда дворян и их вызывающие прически были насмешкой над Господом. «Они слоняются, отягощенные собственным мотовством и сумасбродством, в то время как другие погибают от холода. Богач, разодетый в атлас, утопает в роскоши, ведет праздную и веселую жизнь, а Лазарь[32] умирает от голода у него на пороге!»

Шарлемань смиренно выслушивал подобные вдохновенные потоки красноречия. Его собственный невежественный ум не мог сразу ухватить такое поспешное толкование событий. Он мог только зрительно представить себе, что нужно делать при встрече с бедой – наводить мосты через реки, конфисковывать тягловый скот, чтобы тянуть повозки, делить запасы продовольствия. Алкуин видел его силу и власть как защитника христиан, который один мог помочь церквям в Британии.

Королю франков не приходило в голову, что он забрал слишком много необходимых в хозяйстве быков, чтобы перетащить через Альпы сани с мраморными колоннами из Равенны для постройки новой церкви в Аква-Гранум; или что Мегинфрид ежедневно забивал множество овец и коров, чтобы четыре раза в день кормить мясом толпу в королевском дворце. Он страстно желал построить великолепную церковь, и он не мог отказать в еде многочисленным паломникам и просто путникам, теснившимся у его ворот.

Вместе с тем он задавался вопросом, нет ли какого-нибудь знака, при помощи которого Бог выразил бы ему свое одобрение или гнев. Алкуин мог бы ему об этом рассказать.

– Ты назвал знаки гнева Божьего в Британии. Какие же тогда должны быть знаки его любви и одобрения?

Кельт спокойно покачал головой:

– Их нельзя называть, но ты и сам их узнаешь.

– Как?