Карлос Кастанеда, книги 1-3

На следующий день я пошел дальше на восток, в высокие горы. Во второй половине дня я пришел к другому, еще более высокому плато. Мне показалось, что я уже был здесь раньше. Я осмотрелся, чтобы сориентироваться, но не смог узнать ни одного из окружающих горных пиков. После тщательного выбора места я уселся отдохнуть на границе пустынного каменистого района. Мне было очень тепло и спокойно. Я попытался извлечь немного пищи из своей фляги, но она была пуста. Тогда я попил воды. Она была теплой и затхлой. Я подумал, что мне не остается ничего, кроме как вернуться к дому дона Хуана, и начал раздумывать, не начать ли обратный путь прямо сейчас. Я лег на живот и положил голову на руки. Я почувствовал неудобство и несколько раз изменил положение, пока не оказался лицом к западу. Солнце было уже низко. Мои глаза устали. Я взглянул на землю и увидел крупного черного жука. Он вылез из-за маленького камешка, толкая перед собой навозный шар в два раза больше себя. Некоторое время я следил за его движениями. Насекомое, казалось, не замечало меня и продолжало толкать свой груз через камни, корни, вмятины и выступы на земле. Насколько я мог судить, насекомое не осознавало моего присутствия. Мне пришло в голову, что я не могу с уверенностью сказать, знает оно обо мне или нет. Эта мысль вызвала у меня серию рациональных оценок природы мира насекомого в противоположность моему собственному миру. Насекомое и я находились в одном и том же мире, но мир явно не был для нас одним и тем же. Я погрузился в наблюдения и поразился гигантской силе, которая требовалась ему для того, чтобы толкать свою ношу через камни и земляные трещины.

Я наблюдал за насекомым долгое время и вдруг ощутил тишину вокруг. Только ветер свистел в ветках и листьях чапараля. Я посмотрел вверх, быстрым и непроизвольным движением повернулся влево и заметил мелькнувшую на камне слабую тень или отблеск. Сначала я не обратил на нее внимания, но затем сообразил, что этот отблеск был слева. Я еще раз быстро повернулся и ясно увидел тень на скале. У меня было странное ощущение, что тень внезапно соскользнула на землю и почва впитала ее, как промокашка впитывает чернильную кляксу. По моей спине прошел озноб. Мне в голову пришла мысль, что смерть караулит меня и жука.

Я еще раз посмотрел на насекомое, но не смог найти его. Я подумал, что оно, должно быть, прибыло к месту своего назначения и сбросило груз в земляную норку. Я прислонился лицом к гладкой поверхности скалы.

Жук вылез из глубокой норы и остановился в нескольких дюймах от моего лица. Он, казалось, смотрел на меня, и на секунду я почувствовал, что он осознал мое присутствие, наверное, так же, как я осознал присутствие собственной смерти. По мне прошла дрожь. В конце концов, жук и я не очень отличались. Смерть как тень следила за каждым из нас из-за камня. Я ощутил необычайный подъем. И жук, и я были на одной чаше весов. Никто из нас не был лучше другого. Наша смерть делала нас равными.

Мой подъем и радость были настолько сильны, что я начал плакать. Дон Хуан был прав. Он всегда был прав. Я жил в загадочном мире, и, как любой другой, я был загадочным существом, и все же я был ничуть не важнее жука. Я вытер глаза и, проведя по ним тыльной стороной руки, увидел примерно в пятидесяти метрах справа человека или что-то, имевшее форму человека. Я сел прямо и напряг зрение. Солнце было почти на горизонте, и его желтоватые отблески мешали мне ясно видеть. В этот миг я услышал необычный грохот. Он был похож на звук далекого реактивного самолета. Когда я остановил на нем свое внимание, грохот усилился и стал длинным и острым металлическим визгом, а затем ослаб, пока не превратился в гипнотизирующий мелодичный звук. Мелодия чем-то напоминала колебания электрического тока. Мне пришло в голову, что сходятся две электрически заряженные сферы или два квадратных куска наэлектризованного металла трутся друг о друга, а затем, когда их заряд становится одинаковым, резко останавливаются. Я вновь попытался рассмотреть человека, который, казалось, прятался от меня, но смог различить лишь темный силуэт на фоне кустов. Я прикрыл глаза рукой. В этот момент блеск солнца изменился, и я понял, что то, что я видел, было оптической иллюзией, игрой теней и листвы.