Карма Чакры

В голове девушки сам собой вспыхнул мрачный и бесчеловечный калейдоскоп картин — экспериментов ее учителя: Пересадка органов, изучение чакры, приживление геномов, Мокутон, Шаринган, КейРакукей и Инь-Ян, работа с техниками Инь мозголомов, фуиндзюцу, опять же фуин — Бьяку но Инь Цунаде, создание ферментов сен-чакры, повторно, совмещение Инь-техник и изучение джуиндзюцу, мягкая модификация тела. И, по кругу, одно за другим. Затем, пошли испытания: подопытные пленные; приживления печатей; генетические исследования по изменению человеческой самой сути и другие страшные в своем естестве эксперименты над обычными людьми и еще больше опытов над шиноби и особенно куноичи.

А дальше,… словно пленка из самого жуткого слайд-фильма, побежали кадры, множества сотен малых стеклянных инкубаторов с плавающими младенцами в них. Препарирование. Приживление этим крохам, разных геномов. Наблюдение. Выборка самых живучих детей. Пошаговая модификация их тел. И! Смерти множества подопытных.

Следом…

Аналогичные, но большего размера биокамеры с взрослыми людьми. Десятки биокамер, с пленными куноичи Ивы, которые словно живые инкубаторы, постоянно рождали всяких уродов для дальнейших экспериментов бывшего учителя.

И, так, ужас памяти шел бесконечно. Одна вспышка жутких воспоминаний сразу врывалась за другой. Вторженец их рассматривал с умопомрачительной скоростью. Ему было всё интересно. Даже доклады и записи, которые ученица носила в руках, не вникая в их суть,… все эти воспоминания, скрупулезно изучались чужим, и как оказалось очень пытливым разумом.

Мозги девушки, потрошили, словно на рыбном рынке селедку доставая икру.

Расчетливая рука мясника, вычищала все: начиная от незначительных сведений, оставленных на бумаге бывшим учителем, до самых страшных и мерзких вещей, которые она повидала, работая с живодером Орочимару наивно в своей детской психике доверяя ему.

…

Анко, казалось, что пытка воспоминаний, будет продолжаться вечно и кроме боли и ненависти, внутри нее больше ничто не всколыхнется. Но, враг, вновь удивил. И, нанес коварный и подлый удар.

В голове, извержением вулкана взорвались самые неприятные воспоминания, которые она похоронила и никогда не хотела бы вспоминать, — память, — тех дней, когда Орочимару «подарил» ей проклятую «Печать Неба». Те моменты, когда Анко билась в конвульсиях:

Ощущения и чувства; как прорастала печать; что именно бывший «учитель» спрашивал у нее; о чем говорил с ней, во время вживления Джуин.

Момент боли, за моментом предательства.

Одно за другим.

…

Вот,… бывший учитель смотрит прямо в глаза, и пока «Печать Неба» прорастает сквозь ее плоть, и боль, наставительно говорит, внимательно изучая процесс:

— Запомни, ученица! — Взгляд Орочимару горел фанатизмом, а слова, прожигали самую душу наивной тогда куноичи: — Анко. К сожалению, правда открывается лишь тому, кто ее достоин,… кто готов отдать за нее годы жизни! Идти на жертвы.

…

— Ученица! Только познанием и опытом, можно достичь результата. Сейчас, ты лучший мой результат! А цена жизни других⁈ Это, лишь вопрос морали! Забудь о подопытных. Анко, думай лишь о себе! Соберись. Сопротивляйся. Дыши чаще. Борись за жизнь! Забудь о других.

— Но, учитель, а как же слова Хокаге? — Взгляд Анко метался в полубреду, по другим подопытным, — детям, — получившим подарок учителя — «Печать Неба». — Зачем Вам всё «это»? Они же дети! Они совсем младенцы! Эти гаки, точно не выживут. Хокаге не одобрил бы такие эксперименты!

— Анко! Выкинь речи Сарутоби сенсея из головы! — Взгляд Орочимару стал промораживать саму душу: — Хокаге — политик. Он говорит то, что хочет слышать толпа, не больше и не меньше! Но! Разумные люди живут вне толпы. Не разочаровывай меня, кохай кун.

— Хай, сенсей. — Взгляд девушки стал вопрошающим: — Но, как же ваша цель стать Хокаге, нэ, учитель?

— Забудь об этом! — Орочимару дернул щекой, и, поведя рукой горную гряду Хокаге, недовольно ответил: — Человеческое существование, Анко, так быстротечно, и даже если я стану Хокаге, все равно однажды умру, и на этом все закончится! Поэтому, путь правления Конохи, ученому, бесполезен, он ведет «в никуда». Он, был, лишь по пути.

…

Один фрагмент памяти исчез. И, на его место, сразу ворвался другой.

Это, было воспоминание из детства когда маленькой Митараши было чуть больше пяти.

…

Учитель Орочимару взбесившись, подрался с Джирайя сэнином и его учеником Намикадзе Минато тогда еще только чунином. И, несмотря на призывы и крики светловолосого паренька, с помощью яда, укатал обоих противников в грязь. И, пока жабий отшельник беспомощно трясся всем телом продолжая вставать, Орочимару, обвел взглядом обоих противников и презрительно высказал,… почти прошипев: