Карма темных ночей (сборник)

Максим и Игнат приступили к репетиции, а Вера задержалась в гримерке, ведь для каждого эпизода стилисты подправляли ей прическу и грим. Когда по моим расчетам преображение Благомилы должно было идти полным входом, в павильон вышла Катя и замерла в тени, подальше от яркого освещения прожекторов, не сводя влюбленных глаз с Полоцкого. Осторожно, чтобы не привлечь ничье внимание, я подошла к двери в грим-уборную ведущей актрисы и заняла позицию таким образом, чтобы не терять из поля зрения Остроликого, но и суметь подслушать происходящее в комнате. Легко прикрепив радиостетоскоп к тонкой двери, я вся обратилась в слух.

– Ты здесь?!

Признаюсь, с трудом разобрала я возбужденный и какой-то испуганный шепот Веры.

– Как видишь, ты не рада?! – не заставил себя ждать ответ.

– Очень рада, – после короткой паузы выдавила Вера. – Но ты же знаешь, я не могу, когда работаю, я вся в образе, я не та, которую ты любишь…

– Да помню я все, помню… – как-то устало и буднично протянул мужчина. – Но неужели это остановит меня, когда я соскучился! – послышался звук шагов, я напряглась, приготовившись ворваться в комнату, чтобы спасти Котову от нападения нежданного гостя, но вместо вскрика или шума драки я уловила нечто иное, что было похоже на долгий и страстный поцелуй.

В том, что Котовой вряд ли угрожает опасность, я была почти уверена, однако для того, чтобы это «почти» исчезло, мне необходимо поговорить с майором Авдеевым, который обещал проследить за актрисой и ее мужем. Едва я об этом подумала, как в кармане у меня завибрировало, информируя о поступившем сигнале вызова. Я отошла от гримерки Котовой и неторопливо направилась к своему месту. Заветный звонок не заставил себя ждать.

– Да, слушаю, – отозвалась я в трубку.

– Евгения, это Авдеев, – послышалось в ответ. – Есть новости?

– Есть, но я должна все проверить, прежде чем передать вам информацию. А что у вас?

– У нас в активе визит в наш город мужа этой актрисы, Котовой. Как удалось выяснить, он приехал тайно, с кем-то должен встретиться сегодня вечером. Ведет себя подозрительно, но от слежки ушел, то ли случайно, то ли наши упустили. – Василий тяжело вздохнул. – В общем, где он сейчас, не знаю. Но я думаю, надо будет брать, как только выйдем на след…

– Поступайте, как считаете нужным, – только и ответила я, так как понимала, что советовать опытному полицейскому не стоит. У меня же были другие мысли по поводу услышанного, однако я привыкла решать свои проблемы сама, поэтому попрощалась с майором и нажала отбой.

Прежде всего, мне надо было максимально обезопасить клиента, который весь растворился в процессе съемок, с упоением выстраивая эпизод под свое авторское видение, и тем не менее работа шла тяжело.

– Зря ты потратил время на грим, – устало, но беззлобно протянул Остроликий, почти с жалостью взглянув на Трофимова. – В твоем случае этот факт, увы, не помог вжиться в образ. Ладно, начало схватки в доме отсняли, уличную сцену, как и было запланировано, переносим на поздний вечер. – Он обреченно махнул рукой и оглядел остальных участников. – Пожалуй, мы все берем тайм-аут, нам ведь предстоят ночные съемки, так что сейчас все в гостиницу на ужин, потом отдых, автобус будет ждать у входа без четверти двенадцать, пора уже заканчивать с ним, – кивнул он в сторону Трофимова. – Точнее, с его Бористром. Да, и никакого алкоголя! Хватит, и так выбиваемся из графика! – спохватился он, глядя на оператора, который в ответ изобразил на лице полнейшее непонимание, с чем связана последняя ремарка режиссера, словно это не он почти каждое утро с похмелья входил в павильон на неверных ногах.

Я с удовольствием отметила некоторое брожение в теле, адреналин начинал постепенно накапливаться в ожидании решающих событий. Я была почти уверена, что преступник поторопится завершить начатое дело. Слишком уж он наследил за это время. Возвращение группы в отель было мне на руку, вот только чтобы все проделать в соответствии с выстроенным в моей голове планом, мне следовало предпринять определенные шаги.

Вслед за Остроликим я покинула в первых рядах павильон, сделав на ходу распоряжение Глебу по поводу маршрута. Всеволод устало откинулся на сиденье.

– Нет, ну что за бездарности, они думают, я вечно буду с ними нянькаться?! – немедленно принялся он возмущаться, стоило мне занять свое место в салоне автомобиля. – Подумать только, сбежали как школьники, едва наставник отлучился по делам! – он картинно закатил глаза. – Разве не понимают они, насколько губителен их мужланский примитивизм для нас – людей искусства, элиты общества…

– Вот как?! – не сдержалась я от комментария.

– Да! – взвился Всеволод. – И я буду настаивать на этом! Мы – богема, люди тонкой душевной организации, мы выше всех этих мелких неурядиц, этого мещанского быта, примитивных страстей… – Он полностью впал в полубожественный образ. – Да, кстати, а почему мы остановились? – все же заметил он, с трудом возвращая резкость затуманенному взору.

– Все в порядке, водитель движется в соответствии с моими инструкциями. – Голос мой был отрезвляюще холоден.