Karmalogic

Когда цель становится действительно личной и первостепенной для человека, она делает его инициативным, значимым, освобождает огромные резервы внутренней энергии. Такой человек, вооруженный осознанной целью, не позволит манипулировать собой другими.

Примером неуклонного стремления к цели может служить образ героя древнегреческих мифов Одиссея[102]. Прославленный воин возвращался после победы над троянцами на родную Итаку целых десять лет, но в итоге достиг своей цели. Миф об Одиссее прекрасно иллюстрирует, как сильно все-таки достижение задуманного зависит от того, благоволит ли нам ситуация или, наоборот, окружение своими действиями постоянно отдаляет нас от запланированного, даже если сами мы прикладываем максимум усилий.

«Трудности возрастают по мере приближения к цели. Но пусть каждый совершает свой путь, подобно звездам, спокойно, не торопясь, но беспрерывно стремясь к намеченной цели».

Иоганн Вольфганг фон Гёте

Когда Одиссей оказался на острове Эола, царь ветров дал ему мех, куда заключил ветра. Но стоило Одиссею заснуть, его команда развязала мешок, и ветра вырвались, унеся корабль далеко от уже появившейся Итаки. Очень дорого обошелся Одиссею этот послеполуденный сон. На короткий миг, передав руководство в другие руки, Одиссей жестоко поплатился. Это был урок того, что в стремлении к цели нельзя полагаться даже на самых преданных друзей.

Миф об Одиссее демонстрирует и силу стремления к цели, если она истинна. Когда Одиссей в течение семи лет вынужденно жил на острове нимфы Калипсо, он уже почти потерял надежду вернуться в Итаку. Калипсо сулила ему вечную молодость и бессмертие, но Одиссей не мог забыть о своей Итаке, о жене, о сыне и не прельстился ее обещаниями. Наконец боги простили его и послали Гермеса приказать Калипсо отпустить Одиссея. Потому что, если цель действительно важна, человек способен пройти огонь, воду и медные трубы на пути к ней[103].

Если воля тверда — цели достигнешь всегда

Но стремление к тотальному контролю над своими целями может лишить человека всего остального, оставив его наедине со своей идеей фикс. Именно так случилось с героем романа Джека Лондона «Мартин Иден»[104]. Роман во многом автобиографичен, главный герой, как и сам Джек Лондон, выходец из моряков и добился выдающихся успехов в литературе исключительно собственными усилиями воли и постановкой четко обрисованной цели. Бедный моряк Мартин так сильно мечтает стать писателем, что на пути к цели не жалеет сил. Юноша все-таки достигает задуманного, проделав путь из социальных низов — от невежественного моряка до популярного писателя и богатого интеллектуала. Но к этому моменту он теряет любовь, друзей, интерес к литературе, да и к самой жизни. Главной для него оказывается уже не сама цель, а управление ею, что делает героя романа несокрушимой, но глубоко несчастной и одинокой личностью.

Одними надеждами цели не достигнешь

При всем нашем индивидуализме и стремлении к своим целям мы все же социальные существа. И если каждый будет реализовывать только личные мечты, не будет никакого совместного движения. Мы выживаем в этом мире и становимся счастливыми только вместе — в макросоциуме (государстве) и микросоциумах вроде семьи или круга друзей[105]. Для микросоциумов природа придумала замечательную возможность совмещения личных целей. Люди объединяются в семьи, так как оба партнера хотят близости и детей, помощи и искренности, тыла и заботы. Объединяются в группы, чтобы вместе большего достичь, быстрее научиться, больше заработать. Ради достижения важных для каждого результатов мы сознательно идем на ограничение себя в чем-то менее важном — по принципу «свобода есть осознанная необходимость». Подобный инструмент создания совместных целей и управления образами желаемого существует и для макросоциума — это идеология[106]. Она создает магнитное поле, в котором каждый человек, двигаясь к своей личной мечте, хоть шаг в день да сделает в нужном всему народу направлении. Большая удача, когда наши личные цели совпадают с целями систем, на орбитах которых мы вращаемся. Но это большое мастерство — не терять своей цели, не отдавать ее на откуп в чужие руки, а идти к ней, несмотря на то что иногда путь этот извилист.