Никакой расточительности — по несколько капель на каждый палец, не больше. Когда я капнул на указательный, он попытался сжать руку в кулак. Иголки шкрябнули по дереву, и даже у меня мурашки по пояснице побежали. Жуткая боль, наверное, брр…
Доктор даже не стал ничего осматривать — сразу вкатил ему противошоковое. Если раньше оно было не так уж и нужно, сейчас явно без него не обойтись, вон как глаза закатились.
Я уже достал тиски для большого пальца, когда из кармана донеслась та песня, которую мне рыжик первую включила, чтобы познакомить со своим музыкальным вкусом.
— Заткнись, — наставив палец на уебка, я выудил телефон, — заткнись, или я вырву тебе вообще все зубы! — вроде внял, стал выть потише. — Привет, рыжулик, ты чего не спишь?
— Да вот проснулась, — грустно ответила девушка, — выпила снотворное, теперь жду.
— Ну скоро заснешь, — ничего не могу с собой сделать, вечно эта воркующая интонация… — как ты там, м?
— Да получше, вроде бы, — вздохнула она, видимо, переворачиваясь, потому что зашелестела ткань, — мама вот только успокоилась.
Да уж, понервничаешь тут, когда единственную и любимую дочь пытаются изнасиловать.
— Ну все ведь хорошо, — открыв дверь, чтобы немного проветрить, я прислонился плечом к стене, — утром все проще воспринимается уже.
— Наверное, — шмыгнув носом, рыжик жалобно спросила: — ты только в обед сможешь приехать?
— Могу и пораньше, — пожав плечами, я прикинул, где купить кофе покрепче. Хотя нет, съезжу домой переодеться, может, и посплю часа три-четыре, — утром? Часов в девять?
Пусть поспит, сколько захочется, это полезно после нервных потрясений.
— Ну если сможешь, — еще раз шмыгнув носом, Лиля пробормотала: — мне спокойнее, когда ты рядом.
— Я люблю тебя, — зажмурившись, я едва не заурчал от этого проявления доверия.
Наверное, мне никогда и никто настолько не доверял еще.
— И я тебя, — вроде бы, улыбнулась. Это хорошо, — ладно, я спать.
— Спокойных снов, — мягко пожелал я.
Такой милый котеночек, такая милашка, ну как она может быть такой милашкой…
— Божечки, шеф, ты как пацан, — фыркнул Паша, когда я захлопнул дверь и повернулся к месту действий, поводя плечами.
— Но-но! — погрозив пальцем, я нахмурился. — Как счастливый пацан, между прочим!
Да, наверное, как пацан. Влюбленный по уши, восторженный, в розовущих очках. Никогда таким не был до встречи с ней. И как же я сейчас счастлив!
Осталось только окончательно выбить дерьмо из засранца, покусившегося на самую невинную на свете девушку.
========== Часть 5 ==========
Судя по приглушенному звону посуды на кухне, мама уже встала. Потянувшись, я зажмурилась и резко села. Чтобы мои родные и близкие не переживали, мне нужно взять себя в руки и перестать сходить с ума. Ничего по-настоящему страшного же не успело произойти, а значит и истерику разводить не стоит. По крайней мере, очевидную для окружающих. Передернув от отвращения плечами, я откинула одеяло и вскочила. Надо еще успеть себя в порядок привести до приезда Макса.
— Ой, нет, спасибо, не надо мне кашу, я не ем рис, — я улыбнулась, видя, как активно он машет руками, сидя за столом. Так рано приехал, надо же, совсем не спал, что ли? Но домой явно заезжал, вон в футболке и джинсах уже, — доброе утро.
Мужчина так ласково и мягко мне улыбнулся, подпирая голову кулаком, что я не могла не постараться улыбнуться в ответ как можно естественнее. Особенно его надо беречь. Я уже не так шокирована, как вчера, но след явно останется надолго…
— Доброе, — потерев глаз, я заскочила в ванную, чтобы хотя бы расчесаться и умыться. Конечно, Максим не раз уже видел меня заспанную и лохматую, но все равно. Не заботясь о своем слегка помятом пижамном наряде, я плюхнулась на диванчик ему под бок, — ты рано приехал.
— Хотел успеть поговорить с тестем, пока ты спишь, — Макс заправил прядь мне за ухо и легонько погладил по голове.
Уже даже мои родители привыкли к тому, что он зовет их тещей и тестем. Все зовет замуж и уверяет, что там, “взамуже”, не страшно, он там ведь уже был. Но мне все же страшновато даже переезжать к нему, не говоря уже о том, чтобы принять такое скоропостижное предложение. Например, я вот люблю рисовую молочную кашу на завтрак, а с ним ее готовить — только дразнить. У Максима плюсов просто море, и все они подозрительные. Не могу не ждать подвоха, несмотря на то, что, вроде бы, уже хорошо его знаю. Отзывчивый, мягкий, работящий, не пил никогда и курить давно бросил, но кто его знает, как он себя поведет в ситуациях, в которых я его не видела еще. Например, во время ссоры. Определенно, я не могу торопиться в принятии подобного рода весьма судьбоносных решений.
— Ты-то хоть кашу будешь? — мама сняла крышку с кастрюли.
— Буду, конечно, — встав за сгущенкой, я прихватила из холодильника еще и варенье к чаю.
— Не слипнется? — хмыкнул папа, допивая кофе.