«Кармен» в первый раз

В 1867 году журнал «Revue Nationale et Etrang`ere» предложил Бизе постоянное сотрудничество в качестве музыкального обозревателя. Вскоре в первом номере журнала была опубликована «музыкальная беседа» господина Гастона де Бетси. Этот псевдоним Бизе использовал не однажды.

Жорж Бизе (фрагмент беседы о музыке в журнале «Revue Nationale et Etrang`ere»).

«Я буду говорить правду, только правду и, насколько возможно, всю правду. Я не принадлежу ни к какой группировке, у меня нет соратников, есть лишь друзья, которые перестанут быть друзьями с того дня, как перестанут уважать свободу моего суждения, мою полную независимость.

…я буду рассматривать произведения, не заботясь о тех ярлыках, которыми они снабжены. Не прославлять и не поносить – такова линия моего поведения».

Кстати, в этой статье Бизе предлагает читателю весьма жесткую формулу. «Талант – выше идеи». Каждый творческий человек должен поежиться от этой сентенции. Если тебе не дано, – ни изобретательность, ни актуальность идей, ни образованность, ни усердие не помогут. Оставь надежду всяк сюда входящий, если тебе не дано…

Уже очень скоро сменившаяся редакция журнала заявила Бизе, что его «линия поведения» журнал не устраивает, и отказала ему в сотрудничестве. Эта статья оказалась единственной.

Жорж Бизе – Эдмону Галаберу

Октябрь 1867 г.

«Журналистика все больше становится ящиком скандалов»

«Пора затормозить. Я болен…»

Жорж Бизе – Эдмону Галаберу

Январь 1867 г.

«Меня хотят отложить, я это чувствую, но я не пойду ни на какие отсрочки. Репетиции или в суд… Только что кончил романсы для нового издателя. Боюсь, что написал лишь весьма посредственные вещи, но нужны деньги, вечно деньги! О, черт!.. Поверьте мне, ничто не может устоять перед материальными затруднениями в жизни. Можно все вынести, горести, разочарования и т. д. Но не эту ежеминутную тревогу, которая отупляет, унижает человека. Я никогда не знал нищеты, но знаю, что такое стесненность и знаю, как она бьет по активности ума».

Жорж Бизе – Антуану Шудану

Январь 1867 г.

«Я совершенно обескуражен. Оказаться поставленным в августе… когда уже никого не будет в Париже, я нахожу это плачевным. Право же, можно подумать, что все сговорились меня погубить. Может быть, они поймут, но слишком поздно, что прославление, основанное на сговоре и личной заинтересованности, не может выдержать тщательной и длительной проверки… «Дебора» Девзн-Дювидье, «Сарда-напал» Жонсьера, «Васильки» Козна – все, вопреки первоначальному договору, пойдет раньше «Красавицы». Моя вещь не пойдет раньше июня. Человечество гнусно… Если в один из этих прекрасных дней я умру от беспокойства, разочарования и, следовательно, от голода, тогда, быть может, кому-нибудь и придет в голову сделать что-нибудь для «Красавицы» и «Ивана».