Карнакки - охотник за привидениями

— Я не хочу, чтобы ты терял, — сказал я. — И оставим все разговоры о том, что я сделал или не сделал. Ты не в состоянии заплатить мне, даже если я позволю тебе. Я дам тебе твою тысячу долларов только потому, что хочу этого, и не позволю, чтобы хлопал себя по своей траченной молью тощей заднице, и думал, что оказал мне любезность. Эта штуковина стоит не больше пяти или шести сотен. Вот деньги. И напиши расписку, иначе в следующий раз будешь клясться, что я не заплатил тебе. И не надо никаких слов. Меня уже тошнит от тебя!

Он попытался извиниться, но я просто протянул деньги и дождался расписки. А потом, не падая к нему на шею и не прощаясь, вышел из лавки, взяв пол мышку старинного бронзового Козла.

«Во всяком случае, — подумал я, — останется памятка об этом небольшом приключении».

Спустившись в свою каюту и заперев дверь, я открыл потайное отверстие в основании фигуры божка, а потом аккуратно и ласково извлек из полого нутра янтарного идола Куха, которого взял из футляра мумии и спрятал внутри Козлобога в то самое время, пока Хуал Миггет ходил за одеждой для своего сына.

Я не без удовольствия размышляю о том, что мог подумать этот низменный полукровка, обнаружив исчезновение своего желтого бога. Возможно, суеверие, не смягчаемое более лекарством алчности, помогло ему придумать какое-нибудь немыслимое и фантастическое объяснение. В любом случае у него не было особых оснований возлагать вину на меня — после великолепной басни о косичке президента. Его вчерашняя и сегодняшняя угрюмость, поэтому кажутся мне вполне понятными. Кража янтарного божка не оправдала затраченного времени и труда, не говоря уже о том, что не принесла дохода.

И рассматривая изумительный образчик воплощенной в янтаре свирепости, я не могу не ощущать огромного удовлетворения своими действиями в этой истории. Хуал Миггет заслужил наказание за недостойное поведение. А кроме того, как и Хуал Миггет, я тоже знаю коллекционера, который охотно заплатит внушительную сумму за маленькое желтое чудище.

Обходной маневр

Пароход «Калипсо»,

10 августа

Мы причалили сегодня утром, и таможня постаралась задать нам перцу, однако ничего найти им не удалось.

— Однажды мы все-таки застукаем вас, капитан Голт, — сказал мне главный среди досматривавших корабль таможенников. — Мы обыскали все ваше судно, однако я недоволен. Мы располагаем самой достоверной информации, однако, признаюсь, что нахожусь в полном недоумении относительно того, где вы спрятали зелье.

— Незачем крестить пса сквернавцем, а затем, добавляя несправедливость к облыжному обвинению, пытаться его повесить, — ответил я. — Как вам известно, я еще ни разу не попадался на провозе контрабанды.

Начальник смотровой бригады расхохотался.

— Не вешайте мне лапшу на уши, капитан, — проговорил он. — Принимайте как должное! Возьмем только последнее ваше достижение, аферу с голубями, на которой вы заработали дважды, как на курочках, так и на алмазах… не будем забывать и о прочих ваших дьявольских штучках. Наглости вам всегда хватало! Полагаю, что вы уже давно заработали на то, чтобы уйти от дел.

— Боюсь, что мне всегда не хватало той удачи и ума, который вы приписываете мне, мистер Андерсон, — сказал я ему. — У вас не было права убивать моих куриц, и я заставил вашего человека извиниться за это отвратительное предположение относительно голубей!

— Все это так, кэп, — проговорил он. — Но мы еще схватим вас за руку. И я готов съесть собственную шляпу, если вы пронесете через ворота что-нибудь такое, чего мы не смогли отыскать сейчас. Должны же вы наконец попасться. До свидания, капитан.

— До свидания, мистер Андерсон, — ответил я.