Карнавал короля Иеронима

— Действительно, я не успел еще обратить внимания на графа Фюрстенштейна, — ответил генерал своим обычным грубым басом, хотя в тоне его слышалась безответная покорность супруге.

— Ну, так теперь постарайтесь найти время, чтобы переговорить с ним, — приказала она, — или приведите его сюда: я сама спрошу его, что он думает относительно нашей Мелани. Адель оставит теперь дом своего брата. Как вам известно, мы ожидали этого момента для решительных действий, а тут, как назло, граф Фюрстенштейн стал бывать у нас реже прежнего. Сегодня он открыто ухаживает за Гарденберг; все говорят, что, вероятно, дело кончится свадьбой. Поймите, что это позор для нас в глазах всего общества!

— Ah bah, Madame! — воскликнул генерал. — Вы знаете, что Фюрстенштейн дружен с отцом молодой графини. Она приехала из Кенигсберга и не имеет здесь знакомых, естественно, что граф, как любезный кавалер, считает своим долгом занять ее. Voila се que c’est!..

— Можно ли быть таким простофилей! — прервала с нетерпением генеральша. — Неужели вы не сознаете, что тут задета честь вашей дочери?

— Madame, если вы желаете беседовать со мной, то прошу не употреблять неприличных выражений, — вскипел обиженный генерал, краснея от гнева. — Черт возьми, представьте себе, если кто-нибудь подслушает наш разговор!.. Ventre Saint-Gris!.. Вы сами виноваты, если Фюрстенштейн действительно удалится от нас, потому что прежде времени объявляли всем, что он женится на Мелани, хотя, быть может, ему и в голову не приходило делать ей предложение! Вот он вам и покажет, что считает себя вправе располагать собой… Однако успокойтесь, уверяю вас, что его сегодняшнее ухаживание за молодой графиней не имеет серьезного значения!

— А я убеждена, что она приехала из Кенигсберга с известной целью. Не забудьте, что она была фрейлиной королевы Луизы, и не без причины рассталась с ее величеством.

— Разве вы не слыхали, что прусский двор вообще сокращает свой штат?..

— Вы смешите меня своими остроумными догадками, генерал! То, что я слышала от Берканьи, совершенно противоречит вашим словам. Но вот идет Маренвилль с майором Росси… Пойдемте, дайте вашу руку! Вы увидите, как я проучу этого коварного Фюрстенштейна!..

— Надеюсь, сударыня, вы не посмеете устроить скандал на королевском празднике?

Ответ генеральши Сала нельзя было расслышать, потому что в эту минуту супруги свернули на боковую тропинку.

Невидимые свидетели происходившей сцены поспешили выйти из своей засады, чтобы присоединиться к остальному обществу. Лебрен был в самом веселом расположении духа и так громко высказывал свои соображения по поводу подслушанного разговора, что Герман, заметив издали французского посланника с супругой, поспешил подойти к ним, чтобы избавиться от своего болтливого собеседника.

— Очень рад видеть вас! — сказал барон Рейнгард, любезно здороваясь с ним. — Побудьте с моей женой; говорят, приехал король, я должен встретить его.

Герман предложил руку баронессе Рейнгард и, по ее желанию, направился вместе с ней к оркестру, чтобы послушать «Свадьбу Фигаро». Здесь они застали барона Бюлова с женой и сели рядом с ними на скамейку.

Немного погодя, к ним присоединился посланник и, выждав окончание музыкальной пьесы, предложил перейти в более отдаленную часть сада, где можно было говорить без стеснения.

— Я сейчас видел короля и узнал не совсем утешительные вести относительно нашего почтенного капельмейстера, — сказал он, когда небольшое общество разместилось в беседке, где не было никого из посторонней публики.

— Разве король уже здесь? — спросила баронесса Бюлов.

— Да, он только что явился, и во фраке, чтобы показать, что он здесь как частное лицо и не желает стеснять гостей. Я застал его в тот момент, когда он говорил приветственную речь солдатам, если можно назвать так две произнесенные им немецкие фразы: «Храбрые солдаты, вас также угостят вином! Сегодня радостный день, выпейте за здоровье генерала Морио!» Солдаты ответили на немецкое приветствие короля заученным французским возгласом: «Vive le roi!» Иероним улыбнулся и спросил сопровождавшего его фон Мальсбурга: «Надеюсь, что это сделано бескорыстно со стороны солдат?» и, получив утвердительный ответ, остался, видимо, доволен этим…

— Но каким образом зашла у вас речь с королем о капельмейстере? — спросил Бюлов.

— Король, увидя меня, подозвал к себе и с первых же слов объявил, что намерен закрыть немецкий театр в Касселе. Хотя он сообщил мне об этом как бы вскользь, но я заметил по его смущенному виду, что он не знает, как отнесется император к подобному факту. Вероятно, король хотел заручиться моим одобрением, чтобы в случае затруднения сослаться на меня.

— Но для чего хотят уничтожить немецкий театр? — спросила баронесса Бюлов.