Карнавал в последние выходные августа

— Лиза, ты фантастическая женщина, — прошептал ей на ухо Юровский. И эта заезженная реплика не была отвратительна именно потому, что точно соответствовала жанру.

— Я хотел тебя с той самой минуты, как увидел утром на прогулке…

Тоже ничего из ряда вон выходящего. Именно те слова, которые и должны быть. Вот только Лиза никак не могла вспомнить, что именно она должна сказать в ответ. Выложить правду она не могла. Ей хотелось спросить, как им быть, если в ресторане сидит его жена, — как им от нее отделаться? Потому что Лизе хотелось секса — того самого, который заставит почувствовать себя живой. Просто молодой женщиной, отправившейся в далекую страну и мечтающей пережить увлекательное сексуальное приключение, которое потом она будет вспоминать до глубокой старости.

Юровский, продолжая целовать Лизу, задрал ее узкое платье, провел рукой по бедру и вздохнул с облегчением:

— Так я и знал, я не ошибся…

Лиза Соболевская никогда не носила колготки — только чулки. Правда, без пояса — это было бы уже слишком старомодно. Впрочем, резинки, украшенные черным кружевом, мужчин вполне устраивали.

— Лиза, — командным тоном сказал Юровский, когда они подошли к двери ее номера. — Бери шаль и возвращайся в ресторан. Я тоже возьму пиджак и вернусь. Только подожди минут десять, чтобы я пришел раньше тебя, — тогда это вызовет меньше подозрений. А потом, после ужина, будь в номере. Только подругу свою отправь спать. Хорошо?

— Хорошо, — покорно кивнула Лиза.

Она вошла в свой номер и прислонилась к стене, замысловато отделанной разноцветной мозаикой, которая оказалась тоже холодной. Затем зашла в гардеробную и задумалась, какую шаль выбрать. Решила взять самую скромную — черную, шелковую, которая, Лиза это прекрасно знала, делала ее слегка похожей на монашку.

Ей надо было чем-то занять себя минут десять. И она включила компьютер. Набрала в поиске «женщина-пума». На нее словно рухнул поток — бесстыдства, отчаяния, позора, тоски…

«Милый мальчик желает познакомиться с настоящей женщиной-„пумой“. Пиши, я жду. Олег».

«„Пума“! Ты не пожалеешь» (адрес электронной почты прилагается).

«Внешность значения не имеет, главное, чтобы ты была настоящей „пумой“. Твои деньги помогут нам быть счастливыми. Митя».

Желающих познакомиться с «пумой» было не счесть. Но это была торговля, вернее, первобытная ее форма — товарный обмен. Молодое мужское тело менялось на деньги, разочарование и обман — на секс с тем, кто в силу возраста еще даже не подозревал, что это такое.

Лизе стало страшно. Она всегда думала, что ее история с Иваном Бекетовым — исключение, а оказалось, что это тренд, модное направление. Лиза вспомнила всю короткую историю их романа. Смокинг, туфли, ворох одежды, который она притащила со съемок. Да она с радостью подарила и купила бы ему все — просто не успела. Так получилось. Не успела она стать настоящей «пумой». А ведь еще пару часов назад, болтая с Машей возле бассейна, Лиза даже подумать не могла о том, что она одна из многих — хищница, вышедшая на охоту. Правда, стрелять было не нужно — жертвы сами радостно бежали в объятия, едва завидев их — красивых, успешных, состоятельных и отчаянно несчастных женщин с приставкой «за» — за сорок, за тридцать, за пятьдесят.

Лиза шла по полутемному коридору отеля, едва сдерживая слезы, и не разреветься еле хватало сил. Но она должна была сыграть роль, которая была ей так хорошо знакома — роль любовницы чужого мужа. Правда, ситуацию скрашивало то обстоятельство, что Игорь Юровский действительно понравился Лизе.

Он и правда оказался умным человеком. На протяжении всего ужина ненавязчиво заигрывал с Машей, обсуждая с ней последние кинопремьеры.

— Игорь Антонович всегда так волнуется, когда начинает новый проект, — мягко улыбнулась его жена Оля и похвалила Лизину шаль, даже поинтересовалась, не винтажная ли — мол, такая изысканная вещь.

— Нет, нет, — подчеркнуто дружелюбно ответила Лиза. — Купила года два назад в Нью-Йорке, в Барнисе.

— А… — разочарованно протянула Оля и поправила воротничок на своем очень скромном и очень дорогом платье из темно-серой ткани. — Красивая шаль. Ой, я так не люблю ходить по магазинам — даже не представляю себе, как вы можете этим заниматься бесконечно!

У этой женщины, по всей видимости, было очень странное представление о том, как живет главный редактор глянцевого журнала. Впрочем, не странное, а самое распространенное. Салоны красоты, магазины, поездки…Что еще? Впрочем, этого в жизни Лизы Соболевской тоже хватало с избытком, но было много другого — отчет перед издателями за каждый свой шаг, маниакальное отслеживание роста или падения аудитории, споры с авторами или редакторами. Но рассказывать об этой стороне работы сейчас, когда они лениво поедали превосходный кус-кус с фруктами, не было ни малейшего желания. Да и вообще, Лизе не хотелось ничего объяснять этой женщине, муж которой двадцать минут назад искал под ее черным платьем чулки с кружевной резинкой. А отыскав, с облегчением вздохнул: «Я не ошибся».

Лиза тоже не ошиблась в оценке Оли Юровской. Таких женщин она ненавидела.