Карнавал желаний (СИ)

Открыв бутылку пива, Кай не один раз обошел дом, в надежде на то, что так быстрее к нему привыкнет. И на десятый раз ему почти удалось. Какая же сегодня была радость подгадить утром Бонни в душе, сейчас он об этом немного сожалел. Разумеется, он переживал больше за себя, любимого, чем за Бон. Но это не отменяло того факта, что он мог серьезно навредить ее здоровью. Все-таки он не зверь какой-нибудь. И это маленькое чувство, под названием совесть, которое крепко спала на задворках его мизантропической души, каким-то образом начала пробираться наружу. «Черт! Надо как-то по-хорошему все исправить», — думал он про себя, осмысливая ход своих действий. Измеряя шагами кухню, Кай расхаживал туда-сюда, допивая свое пиво. Но в голову так ничего гениального и не пришло. Мириться — это не его конек. Сколько себя помнил Паркер, с Бонни он только мог ругаться и ссориться. Прощения всегда просили за него родители, а сейчас он мальчик взрослый, значит, и за поступки отвечать самому придется. Адвокат он или нет, в конце-то концов? Неужели он не подберет правильные слова? Да раз плюнуть… Вот пойдет и скажет ей, как он сожалеет. Но стоило ему взглянуть на новую мебель, так злость обратно возвращалась с былой прытью. Его бесило не столько новая обстановка, сколько то, что Бонни показывала наглядно, что его слова не имеют значения. В лучшем случае через неё или его отца. Словно он нуль, словно он пустое место. «Как же бесит!», — едва сдержав себя в руках, злился парень. Если бы она с ним это делала совместно, сообща, да чихать бы хотел на всю эту чертову пертурбацию. Да, возможно дело было в этом, а возможно и нет. Он и сам уже не понимал, что больше его выводит. Ему не раз приходили мысли о том, а не пошло бы оно все к чертям собачьим? Вместе с Бонни, с этим домом, с наследством и его семьей, которой у него толком не было. Может, и правда к черту женитьбу? Переживет он как-нибудь и потерю дома. Он в жизни и больше терял. Он давно привык жить один, привык справляться с трудностями в одиночку. Наверное, поэтому он стал относиться ко всем и ко всему цинично. Но, где-то в глубине души, он надеялся, что когда-нибудь он встретит человека, который подарит ему любовь, заботу и теплоту. А если такого нет? Ну что ж, можно жить и без него, ведь раньше он справлялся с этим. И потом, что он может знать о любви, если никогда не испытывал ее? Бонни он ненавидел — это неоспоримый факт, причем взаимный. Помимо ненависти все же у них было кое-что общее еще. Они оба жертвы обстоятельств, они оба родились не в тех семьях. И эти обстоятельства, как ни крути, роднили его с ней. Ну, не будь ее, так навязали ему другую, и может, та была бы ещё хуже. «Да куда уж хуже?» — передернулся он от накативших мыслей, разглядывая светлый диван, что стоял теперь в холле, напротив которого висел плазменный телевизор.  — Тьфу, на таком и чипсы не пожрешь нормально, вся же грязь будет видна! И на кого я оставлю этот дом? Нет. Он обещал себе, что не сдастся. Поэтому он будет и дальше играть роль заботливого жениха. Надо пойти и помириться, срочно. Пока она не позвонила его папочке и не нажаловалась. А вот когда она станет женой, тут-то он даст волю своим фантазиям. И Мистер Паркер старший уже ничего не сможет ему сделать. Дальше он сам будет решать свою судьбу. Завтра договор вступит в силу, и он в скором будущем избавиться от двух зайцев разом. От тирании отца и нареченной Бонни Беннет, раз и навсегда. Навсегда! Только надо потерпеть чуточку. Кай, смирившись с новыми обстоятельствами и утешая себя тем, что весь этот дискомфорт ненадолго, вернулся обратно на кухню, чтобы налить воды и достать из аптечки аспирин для Бонни. Надо же с чего-то начинать мириться? Как в дверь раздался звонок. Паркер со звуком поставил кружку и нехотя поплелся открывать дверь. На пороге стоял симпатичный брюнет, в руках у которого был небольшой по размеру букет из лиловых роз вперемешку с белыми. И все это цветочное чудо завершала шёлковая лиловая цветом ленточка, которая шла в комплекте, больше как украшение. Кай в привычной, своей манере оглядел парня с головы до ног и в обратном порядке. На том были темные джинсы, короткая черная куртка, а из-под нее виднелась светлая футболка.  — О, курьер! Букет для невесты? — поинтересовался он и, не дождавшись ответа, протянул руку, чтобы забрать цветы. — Сколько за него?  — Нет, я не курьер, я друг Бонни, — мрачно отозвался парень, отклоняясь от руки Паркера. — Да, это для нее. Она дома?  — Друг? Какой еще друг? — округлил глаза Кай. Он восемь лет не был в Мистик Фоллс, не считая недолгих приездов сюда, парень никогда и ни с кем не пересекался, кроме семьи. Разумеется, он едва ли кого-то мог вспомнить из прошлой жизни. Он и Бонни не узнал бы, не заявись она сама к нему первая. Разве что Кэролайн, эту блондиночку он не спутал бы ни с кем, потому что она ему когда-то очень нравилась. Приглядевшись к брюнету, он все же решил высказать свою догадку:  — А… Ты часом не Эн…  — Это ко мне, — перебила Бонни Кая, приближаясь к парням быстрыми шагами. Девушка приветливо улыбалась только брюнету. И, продефилировав мимо жениха, который стоял на данный момент с открытым ртом, потому что ему не дали договорить. Беннет подошла очень близко, только к парню с цветами. И выглядела она так, словно собралась на прогулку.  — Привет, Энзо! Боже, это мне? — мягко спросила она, забирая из его рук букет. — Энзо! Он прекрасен, мне очень нравится. Спасибо!  — Привет, Бон, — ответил парень, поцеловав девушку в щечку. И со смущенным взглядом добавил. — Да, это тебе. Вот, как и обещал, букет для невесты. Для самой прекрасной девушке Мистик Фоллс! — одушевленно завершил он.  — Энзо, ты просто чудо! — приобняла она парня. — Может, прогуляемся? Есть время?  — Да, конечно, я только с радостью. Сам хотел тебе предложить.  — Вот и отлично. Подожди меня здесь, я только поставлю букет в вазу и пойдем.  — Энзо? — наконец подал голос Паркер, на которого никто до сей минуты не обращал внимания, словно его тут и нет. Словно не он жених, а этот брутальный брюнет. Словно он не хозяин этого дома, а какой-то слуга-дворецкий, который должен стоять здесь и открывать всем дверь. Стоять и слушать их ванильную речь Паркеру порядком надоело. И удержать себя от язвительности он просто не мог.  — Е-мое, ты, Энзо? Ты тот самый сопливый Энзо? Тот, что вечно носился по пятам за моей Беннет?  — Я бы попросил! — возмутился Энзо, делая шаг вперед, нисколько не скрывая свою неприязнь к Паркеру.  — Так это и есть твой первый? — обратился он уже к Бонни. — Получше не могла найти?  — Кай! — шикнула она, смерив жениха гневным взглядом. — Хватит нести чушь! Прояви уважение!  — Какое еще нафиг уважение? К кому? К нему? К тебе? — тыча указательным пальцем то на Энзо, то на нее. И, приподняв слегка свои красивые брови, словно что-то вспомнив, спросил. — А ты, голубушка, куда собралась?  — Я что, должна отпрашиваться у тебя?! — теперь была ее очередь удивиться и возмутиться.  — Вообще-то да! Я, как-никак, твой жених, почти муж.  — Ну, вот что, муж, на вот… — с этими словами, она сунула ему букет. — Будь так добр, поставь цветы в воду. Пожалуйста! Паркер в ту же секунду отшвырнул букет на ближайшую рядом тумбочку и схватил Беннет за локоть.  — Я сказал, ты никуда не пойдёшь, живо в постель!  — Это еще почему?  — Потому что ты болеешь, потому что ты должна сейчас лежать в своей постельке, чихать, кашлять и наматывать на кулак свои сопли. А я должен заботиться о тебе!  — Кто сказал, что я болею?  — Я сказал!  — Я не болею, Кай! Посмотри на меня, я прекрасно себя чувствую! Так что отпусти мою руку, я иду гулять с Энзо!  — Да у тебя горячка, сама посмотри на себя. Завтра у нас венчание, а ты вон, на чужих мужиков кидаешься! — и, сощурив глаза, с ехидством добавил. — Бесстыдница!  — Бонни, о чем он говорит? Ты что, правда, болеешь? — с беспокойством в голосе в разговор встрял Энзо.