Карнавальная ночь

– Благодарю вас, господин Леон Мальвуа, – начал он, – я не хотел бы вас оскорблять, я вижу, что вы воспитанный молодой человек… Но, – с внезапной яростью продолжал Ролан, – вы украли платок у Маргариты, я убежден в этом!

Буридан печально улыбнулся, он определенно жалел Ролана.

– Не стоит драться из-за этой красотки, юноша, уж поверьте мне, – тихо сказал он. – Вы хорошо владеете шпагой?

– Достаточно хорошо. Однако как странно! У меня тоже есть костюм Буридана… отличный костюм! Вы будете танцевать сегодня вечером?

– И танцевать, и ужинать.

– Да, времени хватит на все. Вы не станете возражать, если мы встретимся с вами завтра утром за кладбищем Монпарнас? Отличное место для ранних прогулок.

– Сколько вам лет? – спросил Буридан, колеблясь.

– Двадцать два, – ответил Ролан, прибавив себе четыре года.

– Правда? Вы выглядите моложе. Как вас зовут?

– Ролан.

– Ролан… а дальше?

– Просто Ролан.

– Приходите на кладбище Монпарнас, – сказал Буридан, взяв в руки свечу. – Я провожу вас, господин просто Ролан.

– Вы точно придете?

– Не сомневайтесь. Но черт меня побери, если Маргарита…

Ролан уже спускался по лестнице.

Буридан, не закончив фразы, которая явно не стала бы панегириком в честь мадам или мадемуазель Садула, внезапно спросил себя:

– Но все-таки, почему она не пришла?

– Эй! – послышался с лестницы голос Ролана. – Господин Леон Мальвуа!

– Что еще, господин просто Ролан?

– Сейчас без четверти пять.

– Премного благодарен… До свидания!

– Господин Леон Мальвуа!

– Опять?!

– Вы не знаете, почему все в этом доме спрашивали меня, который час?

– Потому что все часы из этого дома перекочевали в ломбард. Спокойной ночи!

– Погодите, последний вопрос. Вы служите у господина Дебана, не так ли, господин Леон Мальвуа?

– Ну да, господин просто Ролан. Я его четвертый клерк.

– Я приходил, чтобы встретиться с вашим хозяином… по срочному делу. Он сейчас дома?

– Нет.

– Вы не знаете, где он может быть?

– Знаю. Пале-Рояль, галерея Валуа, номер сто тринадцать.

– В игорном доме?

– Он – солидный нотариус.

– Я отправляюсь за ним в Пале-Рояль.

– Не стоит, если вы хотите взять у него денег.

– Наоборот, я хочу их ему дать.

– Это опасно! Подождите до завтра, господин просто Ролан… Возможно, мы вместе вернемся с кладбища Монпарнас.

МАРГАРИТА БУРГУНДСКАЯ И ТРЕТИЙ БУРИДАН

Лишившись таким образом возможности выполнить поручение матери, Ролан вернулся домой.

– Тс-с! – прошептала мадам Марселина, соседка, когда Ролан осторожно открыл дверь в комнату Терезы. – Она спит.

Мадам Марселина была статной полной женщиной, на Ролана она смотрела с нежностью наставницы. Она гордилась своим учеником и вовсе не сетовала на то, что с появлением Маргариты Садула ее роль свелась к роли наперсницы. Впрочем, бывало ли такое, чтобы ученики обижали полюбившихся им учительниц? У соседки было золотое сердце, кроме того, она присматривала за больной. Мадам Тереза любила соседку, та была готова часами беседовать о взбалмошном, обожаемом, несравненном Ролане.

Вот и сегодня Тереза и мадам Марселина долго обсуждали Ролана, а потом Тереза задремала с именем сына на устах.

Ролан был немного встревожен. По дороге домой он неотступно размышлял о том, что с ним случилось в доме N 3 по улице Кассет. Звуки рожков и карнавальный гомон не смогли вывести его из задумчивости. А вывод, который он сделал из своих размышлений, был таков: «Здесь какая-то тайна. Но Маргарита чиста, как ангел!»

Что ж, ведь Ролану было всего восемнадцать лет. Когда мальчику приходит пора становиться мужчиной, уроки соседки ему не помогут. Добровольная наставница дает знания, возможно преждевременные, но настоящая зрелость приходит лишь с годами. Посему не стоит чересчур упрекать мадам де Варен, несмотря на лицемерные жалобы человека, из чьего каменного сердца она высекла первые искры.

О великая душа, с такой необыкновенной силой воспевшая молодость! Чудный гений Руссо заставлял трепетать сердца многих поколений. И подумать только, что этот человек любил лишь одиночество и свои задушевные мечты, клеветал на добродетель, не доверял дружбе и оскорблял подозрением самого Господа!

Ролан, хвала небесам, не был гением и никого не оскорблял подозрением. Он был добрым малым, и будущее представлялось ему ясным и безоблачным. Он верил всем: своему учителю, полубогу в искусстве, матери, святой праведнице, соседке и даже Маргарите Садула. Тут он, возможно, зашел чересчур далеко, но что вы хотите от восемнадцатилетнего юноши?

– Тебе пора одеваться, негодник, – понизив голос, сказала соседка. – Тереза проспит спокойно всю ночь, к тому же с ней буду я.

Ролан подошел к изножью кровати и взглянул на больную, которая спала, сложив руки на груди. Она была так бледна, что глаза Ролана увлажнились.

– Неужели когда-нибудь она заснет, чтобы больше не проснуться! – прошептал он.

Соседка была женщиной весьма многоопытной.

– Ого, да мы грустим, – сказала она, – и даже костюм Буридана нас не радует… Что-нибудь случилось? – немедленно приступила она к допросу.

– Нет, ничего, – ответил Ролан, упав в кресло.